Когда человек взирает на глубину над землёю, он не видит ничего, кроме звёзд и водяных облаков; тогда думает он, что должно существовать иное место, где являло бы себя Божество с небесным и ангельским правлением. Он хочет попросту отделить глубину с её правлением от Божества, ибо он не видит там ничего, кроме звёзд, а между ними правление — огонь, воздух и вода.
2. И он думает тогда, что Бог по предначертанию своему создал это так из ничего: как мог бы в существе быть Бог, или как могло бы это быть самим Богом? Он всегда воображает себе, что это лишь такой дом, в котором Бог обитает и правит своим духом: ведь, не может Бог быть таким Богом, чьё существо состоит в силе сего правления.
3. Иной, может быть, скажет: какой же это Бог, которого тело, существо и сила состоят в огне, воздухе, воде и земле?
4. Смотри же, непонятливый человек, вот я покажу тебе истинное основание Божества. Если всё это существо не Бог, то и ты не образ Божий; если есть иной какой-нибудь чуждый Бог, то ты не имеешь части в Нём. Ибо ты сотворён из этого Бога, и живешь в Нём, и Он даёт тебе непрестанно из себя силу, благословение, пищу и питьё; также и всё знание твоё состоит в этом Боге; и когда ты умираешь, то бываешь погребён в этом Боге.
5. Если же есть чуждый Бог, который вне этого Бога, кто же тогда вновь оживит тебя из этого Бога, в котором ты истлел? Как же этот чуждый Бог, из которого ты не сотворён, и в котором ты никогда не жил, снова соберёт в единый образ тело и дух твой?
6. Если же ты теперь иное существо, нежели сам Бог, то как же будешь ты тогда Его сыном? или как может человек и царь Христос быть телесным Сыном Божиим, которого Бог родил из сердца своего?
7. Если же Божество Его есть иное существо, нежели Его тело, то в Нём должно было бы быть двоякое Божество: тело Его было бы от Бога сего мира, а сердце Его — от неведомого Бога.
8. О, раскрой же очи духа твоего, человек, я хочу показать тебе здесь истинные и правдивые, настоящие врата Божества, как того хочет этот единый Бог.
9. Смотри, вот истинный единый Бог, из которого ты сотворён, и в котором живёшь: когда ты взираешь на глубину, и на звёзды, и на землю, то видишь твоего Бога, и в этом-то Боге ты и живёшь и существуешь, и этот Бог правит тобою, и от этого Бога имеешь ты и чувства свои, и ты — тварь из Него и в Нём, иначе ты был бы ничем.
10. Ты скажешь теперь, что я пишу по-язычески: слушай же, и смотри, и замечай разницу, каково всё это: ибо пишу я не язычески, а философски; а также я не язычник, но имею глубокое и истинное познание единого великого Бога, который есть всё.
11. Когда ты взираешь на глубину, на звёзды, стихии и землю, ты не постигаешь глазами твоими светлого и ясного Божества, хотя Оно и там и во всём этом; но ты видишь и постигаешь глазами твоими прежде всего смерть, а затем гнев Божий и адский огонь.
12. Если же ты возвышаешь мысли свои, и думаешь о том, где Бог, ты постигаешь звёздное рождение, в котором любовь и гнев движутся друг против друга. Когда же ты почерпаешь веру в Бога, правящего в святости в этом правлении, то прорываешься сквозь небо, и достигаешь Бога в святом Его сердце.
13. Когда же это происходит, то ты бываешь, как всецелый Бог, который есть сам и небо, и земля, и звёзды и стихии; и обладаешь в себе таким же правлением, и бываешь таким же лицом, как всецелый Бог в месте сего мира.
14. Ты скажешь теперь: как мне понять это? ведь царства Божие и адское, или дьяволово, различны друг от друга, и не могут быть одним телом? а также и земля и камни не суть Бог, равно как и небо и звёзды, а также стихии, и ещё менее того может быть Богом человек; иначе он не мог бы быть изгнан Богом. Здесь я по порядку изложу тебе основание; сохрани свой вопрос в уме.
15. Прежде времён сотворённого неба и звёзд и стихий, и прежде сотворения ангелов не было такого гнева Божия, а также ни смерти, ни дьявола, и не было ни земли, ни камней, а также не было и никаких звёзд; но Божество весьма кротко и любовно рождало себя, и слагало в образы, которые сплочивались сообразно источным духам с их рождением, борьбою и восхождением, а также и вновь исчезали через свою борьбу, и слагались в иные образы, — всё это сообразно тому, какое каждый источный дух имел первенство, как ты можешь прочесть выше.
16. Но заметь здесь точно: суровое и строгое рождение, откуда возникли гнев Божий, ад и смерть, оно поистине было в Боге от вечности, но не возжённым или мятежным. Ибо всецелый Бог пребывает в семи видах, или в семи разных образах, или рождениях; и если бы не было этих рождений, то не было бы и никакого Бога, а также ни жизни, ни ангелов, ни какой-либо твари.
17. И эти рождения не имеют начала, но от вечности всегда так рождались; и по этой глубине сам Бог не знает, что Он есть. Ибо Он не знает никакого начала, а также ничего подобного себе, и никакого конца.
18. Из этих семи рождений во всём ни одно не есть первое, а также ни одно — второе, третье и последнее; но каждое из всех семи есть и первое, и второе, и третье, и четвёртое и последнее. Однако по тварному роду и образу я принуждён помещать их одно за другим, иначе ты не поймёшь этого: ибо Божество подобно колесу из семи вделанных друг в друга колёс, где не видно ни начала, ни конца.
19. Теперь заметь: во-первых, есть терпкое качество; оно непрестанно рождается шестью прочими духами: в себе самом оно жёстко, холодно, остро как соль, и ещё много острее; ибо тварь не может достаточно постигнуть его остроту, так как в твари оно не бывает одним и единственным; но я знаю, каково оно по роду возжённого адского качества. Это терпкое острое качество стягивает воедино и сдерживает в Божественном теле формы и образования, и иссушает их, так что они пребывают.
20. Второе порождение есть сладкая вода, и она также рождается из всех шести духов: ибо она есть кротость, рождаемая из прочих шести, и выжимается в терпком рождении, и непрестанно вновь зажигает, и гасит, и укрощает его, чтобы оно не могло проявить своей терпкости, каковую силу оно имело бы вне воды в своей собственной остроте.
21. Третье порождение есть горечь, происходящая из огня в воде: ибо она трётся и скорбит в терпком и жёстком холоде, и делает холод подвижным, откуда и возникает подвижность.
22. Четвёртое порождение есть огонь: он происходит из подвижности или трения в терпком духе; и он остро-жгуч, а горечь колюча и неистова. Когда же огневой дух так неистово трётся в терпком холоде, то бывает там скорбное, ужасающее, дрожащее и остро-враждебное порождение.
23. Заметь здесь глубоко: ибо я говорю здесь по дьявольскому роду, как если бы свет Божий еще не зажёгся в четырёх этих видах, как если бы Божество имело начало; но я не могу иначе и ближе научить тебя, чтобы ты это понял.
24. В четверном этом трении жёсткий и весьма ужасающей, острый и яростный холод, подобно талой и очень холодной соляной воде, которая была бы однако не водою, а такою жёсткою силою, подобно камням; и внутри неё также неистовство и бушевание, жаление и жжение, и вода эта всегда бывает, как умирающий человек, когда тело и душа разлучаются, весьма ужасающая скорбь, рождение в муках.
25. Здесь, человек, одумайся, здесь видишь ты, откуда берёт начало дьявол и его яростная гневная злоба; к тому же гнев Божий и адское пламя, а также смерть и ад, и вечное осуждение. Вы, философы, заметьте себе это!
26. Когда же теперь эти четыре порождения таким образом трутся между собою, то первенство получает зной и воспламеняется в сладкой воде, и тогда тотчас же восходит свет.
27. Пойми это правильно: когда загорается свет, то ему предшествует огневой испуг: как когда ты ударишь о камень, то сначала видишь огневой испуг, и тогда только из огневого испуга составляется свет.
28. Теперь, огневой испуг проницает в воде терпкое качество, и делает его подвижным; свет же рождается в воде, и становится сияющим, и он такое непостижимое кроткое и любвеобильное существо, что ни я и никакая тварь не может довольно описать или высказать, и я только лепечу, как дитя, которое училось бы говорить.
29. Этот свет рождается из этих четырёх видов посреди них, из тука сладкой воды, и наполняет всё тело этого порождения. И это такое кроткое благодеяние, благоухание и такая радость для вкуса, что я не знаю тому никакого подобия; разве только когда посреди смерти рождается жизнь, или как когда человек, сидевший в великом огненном пылу бывает внезапно извлечен из него, и перемещён в такую великую кротость, причём огненные муки, которые он раньше испытывал, теперь внезапно прошли, и он водворён в такое кроткое благодеяние.
30. Так и порождение четырёх видов бывает водворено в такое кроткое благодеяние, когда в них восходит свет.
31. Но ты должен здесь понять меня правильно: я пишу по тварному роду, как если бы человек был пленником дьявола, и внезапно из адского огня водворён был в свет Божий.
32. Ибо в порождении Божием свет не имеет начала; но он от вечности светил так в порождении, и сам Бог не знает здесь никакого начала. Но только здесь дух растворяет перед тобой врата ада, чтобы ты видел, как это бывает в дьяволе и в аду, и как в человеке, когда в нём погаснет Божественный свет, и он погружён в гнев Божий: он живёт тогда в подобном порождении и в такой скорби, боли и муке.
33. И я не могу изложить тебе это ни в каком ином образе, ибо я принуждён описывать это так, как если бы Божественное порождение имело или брало начало, когда оно стало таким. Я пишу здесь весьма правдивые и ценные слова, которые разумеет только дух. Теперь заметь:
34. Свет, что рождается теперь из огня, и становится сияющим в воде, и наполняет всё порождение, и освещает его, и укрощает, — он есть поистине сердце Божие или Сын Божий: ибо он всегда таким образом рождается из Отца, и есть иное лицо, нежели качества и порождение Отца.
35. Ибо порождение Отца не может уловить или постигнуть свет, и воспользоваться им для своего рождения; но свет пребывает свободным сам по себе, и никакое порождение не объемлет его, и он наполняет и освещает всё порождение, как единородный Сын Отца (Иоан. 1, 14).
36. И этот свет в человеческом рождении называю я душевным рождением [„разумей образ, прорастающий из сущностей души по подобию Божию“] или рождением души, качествующим совместно с этим душевным рождением Божиим: и здесь душа человека бывает единым сердцем с Богом, если только она также пребывает в этом свете.
37. Теперь пятое порождение в Боге таково: когда этот свет проникает таким образом весьма кротко и любовно сквозь первые четыре порождения, он приносит с собою сердце сладкой воды и её самую нежную и любовную силу. И когда теперь острые рождения отведают её, они становятся совершенно кроткими и любвеобильными, и бывает тогда, как если бы непрестанно в смерти восходила жизнь.
38. Тогда все духи отведывают друг друга, и получают каждый новую силу: ибо терпкое качество становится теперь весьма мягким, укрощаемое силою света из сладкой воды; и в огне восходит сладкая любовь, ибо холод согревается, и сладкая вода делает острый вкус весьма приятным и кротким.
89. И в острых и огненных порождениях теперь одно только томление любви, вкушение, дружеское заражение, блаженное порождение: там только одна любовь, а весь гнев и вся горечь накрепко заточены в средоточии, как в великой крепости; и это порождение весьма кротко и благодетельно, горький же дух стал теперь живою подвижностью.
40. Шестое же порождение в Боге таково: когда духи в своём рождении таким образом вкушают друг от друга, они становятся весьма радостными: ибо молния огня или острота в рождении поднимается теперь ввысь, и движется, подобно как воздух в сём мире.
41. Ибо когда одна сила побуждает другую, они вкушают друг от друга, и становятся совершенно радостными; ибо свет рождается из всех сил, и проникает вновь сквозь все силы; через это и в этом рождается восходящая радость, откуда возникает звук. Ибо от побуждения и движения рождается живой дух, и этот дух, проникает сквозь все порождения, совершенно неуловимый для рождения и непостижимый, и он есть весьма радостная, приятная острота, как бы сладостная музыка; и когда теперь рождение рождает, оно обнимает свет, и снова произносит его в рождение через посредство движущегося духа.
42. И этот движущийся дух есть третье лицо в рождении Божием, и зовется Богом Духом Святым.
43. Седьмое порождение пребывает в Духе Святом, и в Нём сохраняет своё рождение и образование: когда Он проходит через острые рождения, он проходит вместе с звуком, и слагает и образует различные образы, всё сообразно тому, как борются между собою острые рождения.
44. Ибо в рождении они непрестанно борются между собою, как в любовной игре: и какое восходит рождение со своими цветами и вкусом, сообразно тому слагаются и образы.
45. И это рождение зовётся теперь Богом Отцом, Сыном, Духом Святым, и никакое рождение не есть первое или последнее: и хоть я и делаю различие, и помещаю одно после другого, однако ни одно из них не есть первое или последнее, но они пребывали так от вечности в равном существе и на равном престоле.
46. Но я принуждён только делать различие при писании, чтобы читатель мог понять это: ибо я могу писать только человеческие слова, а не небесные; хотя всё написано весьма правильно, однако существо Божие состоит в силе, и только дух постигает его, а не мёртвая плоть.
47. Итак, ты можешь таким образом понять, какое Бог существо, и как пребывают в Нём три лица; не надо сравнивать Божество с каким-либо изображением, ибо оно есть рождение всех вещей; а также если бы в четырёх первых видах не было острого порождения, то не было бы и никакой подвижности, и не мог бы зажечься свет и породить жизнь.
48. Но вот теперь это острое рождение есть источник подвижности и жизни, равно как и света, откуда происходит живой и разумный дух, который в порождении разделяет, слагает и образует. Ибо терпкое холодное рождение есть начало всех вещей; оно терпко, сурово, стягивает воедино и крепко сдерживает вместе, и оно в порождении даёт образ, и стягивает, и делает рождение густым, так что становится природой: и потому природа и осязаемость имеют начало своё во всём теле Божием.
49. И эта природа теперь — как мёртвое неразумное существо, и не участвует в силе рождения, но она есть некоторое тело, в котором сила рождает; и она есть тело Божие, и обладает всею силою, как целое порождение; и духи рождения берут свою крепость и силу из тела природы, и рождают непрестанно вновь; и терпкий дух непрестанно вновь стягивает воедино и иссушает: так пребывает тело, а равно и духи рождения.
50. Второе рождение есть вода: она берёт своё начало в теле природы.
51. Заметь: когда свет пронизывает насквозь сиянием своим стянутое тело природы, и укрощает его, то рождается в теле кроткое благодеяние; и жёсткая сила тотчас же становится весьма кроткой, и тает, как лёд на солнце, и делается жидкой, как вода в воздухе; и однако ствол природы или небесной осязаемости остаётся: ибо терпкий и огненный дух сдерживают его, а кроткая вода, тающая от возжения света в теле природы, проникает сквозь суровое и строгое, холодное и огненное рождение, и она весьма сладка и приятна.
52. Строгое же и суровое рождение утоляется ею и, отведав её, становится восходящим и радостным; и это есть восхождение радости, в котором рождается кроткая жизнь. Ибо это есть вода жизни, где в Боге, а равно и в ангелах и людях, рождается любовь; ибо всё имеет одинаковые силу и рождение.
53. И когда теперь силы рождения вкусят воды жизни, они приходят в трепет от радости любви: и этот трепет или это движение, восходящее посреди рождения, горько: ибо оно быстро восходит из рождения, когда проникает в него вода жизни, как радостный прыжок рождения.
54. Но так как оно восходит так скоро, и рождение поднимается с тою же быстротою, прежде чем успело всецело пропитаться водою жизни, то этот испуг сохраняет свою горечь от сурового рождения: ибо начальное рождение весьма сурово, холодно, огненно и терпко.
55. Потому и испуг так возносчив и трепетен: ибо он движет всё рождение, и трётся в нём, пока не возжёт огня в жестокой ярости, откуда берёт своё начало свет. И тотчас же дрожащий испуг освещается кротостью света, и движется в рождении взад и вперед и вкось, и вверх и вниз подобно колесу с вделанными друг в друга семью колёсами.
56. От этого проницания и вращения возникает звук или звон по роду каждого духа, и непрестанно заражаются силы одна от другой, ибо силы суть как единокровные братья в одном теле; и восходит кротость, и дух рождается и проявляется в бесконечном многообразии.
57. Ибо какая сила являла себя теперь могущественнейшей при обращении, то есть, в рождении, по той силе, роду и цветам и слагал Дух Святой образы в теле природы.
58. Ты видишь таким образом, что никакая сила не бывает первой, и никакая — второй, третьей, четвёртой и последней; но последняя так же порождает первую, как и первая последнюю; и средняя берёт свое начало в равной мере от последней, первой, второй, третьей и так далее.
59. И ты видишь также, что природа не может быть отделена от сил Божиих; но всё составляет одно тело. Божество, то есть, святая сила сердца Божия, рождается в природе; и так же происходит или исходит Дух Святой из сердца света непрестанно чрез все силы Отца, и слагает всё, и образует всё.
60. Всё это рождение разделяется теперь на три различия, где каждое есть нечто особое и целое; и ни одно не разлучено с другим.
61. Всё рождение, которое есть небо всех небес, равно как и сей мир, который в теле всецелого, а также место земли и всех тварей, и куда бы не простерлась твоя мысль или дума, всё это вместе есть Бог Отец, не имеющий ни начала, ни конца: и куда бы ни простёрлась твоя мысль и дума, будь то самая малая окружность, какую ты только можешь выискать, везде рождение Божие совершенно, и неудержимо, и непреодолимо.
62. Если же произойдёт так, что в какой-нибудь твари или в каком-нибудь месте погаснет свет, то там — суровое рождение, пребывающее сокровенно в свете, в самом внутреннем ядре его. И это одна часть.
63. Вторая часть или второе лицо есть свет, который непрестанно рождается из всех сил, и в свой черёд освещает все силы Отца, и обладает родником всех сил.
64. Но Он различается от Отца, как особое лицо, потому что рождение Отца не может постигнуть Его, и однако Он Сын Отца, непрестанно рождающийся из Отца: ты можешь видеть образец тому на всех зажжённых огнях в сём мире; вдумайся лишь в него.
65. И Отец потому так сердечно любит этого своего единородного Сына, что Сын есть свет и кроткое благодеяние в Его теле, и через силу Его восходит радость и блаженство Отца.
66. Это суть два лица, и ни одно не может обнять, удержать и постигнуть другое, и одно так же велико, как и другое; и если бы не было одного, то не было бы и другого.
67. Заметьте здесь, евреи, турки и язычники, ибо это касается вас: здесь растворяются для вас врата Божии; не ожесточайте себя сами, ибо ныне время благоприятное; вы вовсе не забыты Богом, но если обратитесь, то свет и сердце Божие взойдёт в вас, как светлое солнце.
68. Таковое пишу я в силе и совершенном познании великого Бога, и хорошо разумею в том Его волю. Ибо я живу и есмь в Нём, и в труде этом зеленею от корня и ствола Его, и это должно быть так. Будь только осмотрителен: если ты ослепнешь, то не будет больше помощи, и ты не можешь сказать, что не знал этого. Вставай же, наступает день!
69. Третье различие, или третье лицо в существе Божием, есть движущийся Дух, который возникает от восстания в испуге, где родится жизнь: Он движется теперь во всех силах, и есть дух жизни; и силы не могут более постигнуть или схватить Его, но Он зажигает силы, и движением своим создаёт фигуры и образы, и слагает их сообразно роду, в каком состоит в каждом месте борющееся рождение.
70. И если ты не хочешь быть слепым, то должен знать, что воздух есть этот дух: но в месте сего мира природа весьма мятежно возжена в огне гнева, каковое возжение произвёл князь Люцифер; и Дух Святой, который есть дух кротости, пребывает в нём в своём небе сокрыто.
71. Не надо тебе спрашивать, где это небо? оно в твоём сердце, только раствори его; здесь оказан тебе ключ.
72. Итак, есть единый Бог, и три различных лица одно в другом, и ни одно не может ни объять, ни удержать или испытать происхождение другого; но Отец рождает Сына, и Сын есть сердце Отца, и любовь и свет Его, и есть источник радости и начало всякой жизни.
73. И Дух Святой есть дух жизни, и образователь и творец всех вещей, и совершитель воли в Боге: Он образовал и сотворил из тела и в теле Отца всех ангелов и тварей, и содержит и образует ещё ежедневно всё, и Он есть острота и живой дух Божий: как Отец из сил своих произносит слово, так Дух и образует.
74. Сюда, молодец в коричневом кафтане, съезжающий с неба в ад, и из ада прямо в смерть, где жало дьявола, оглянись здесь, умник, полный злого умничанья.
75. Заметьте себе это, вы, умные в глазах мира юристы: если вы не захотите явиться перед это зеркало, перед ясное и светлое лицо Божие, и поглядеться в него, вот дух предложит вам рождение в самом внутреннем терпком круге, где рождается умность, где острота скорбного рождения Божия; ибо там рождается ваша умность и ваш глубокий разум.
76. Хотите вы теперь быть богами, а не дьяволами, то пользуйтесь святым и кротким правом Божиим; если же нет, то вы принуждены будете непрестанно и вечно рождать в строгом и суровом рождении Божием. Это говорит дух, как слово Божие, а не мёртвая плоть моя.
77. Ты должен знать, что я черпаю это не из мёртвого разума; но дух мой качествует совместно с Богом, и испытует Божество, каково оно со всем его рождением, вкусом и запахом: нахожу, соответственно, что Божество — весьма простое, кроткое, любовное и тихое существо, что рождение Троицы Божией совершается весьма кротко, дружественно, любовно и согласно; и острота самого внутреннего рождения никогда не может подняться в кротость Троицы, но пребывает сокрытою в глубине.
78. И острота в сокровенном называется гневом Божиим, и существо кротости в Троице называется Богом. Ничего не исходит здесь из остроты, что повреждало бы, или возжигало бы гнев; но духи в нежной кротости играют между собою, как малые дети, когда они радуются друг с другом, и каждое имеет дело своё, и они играют все вместе, и ласкают друг друга.
79. Так бывает и у святых ангелов; и в Троице Божией весьма кроткое, любовное и сладостное существо, где Дух непрестанно восходит в звуке, и силы побуждают друг друга, как если бы там восходило сладостное пение или игра на струнах.
80. И каково восхождение духов в каждом месте, таков слагается и звук, но весьма кроткий и непостижимый для ангельских тел, но постижимый для душевного рождения ангелов; и как проявляет себя Божество в каждом месте, так проявляются и ангелы. Ибо ангелы сотворены из этого существа, и имеют посреди себя князей своих из источных духов Божиих такими, каковы они в рождении Божием.
81. Поэтому, как проявляется существо Божие в рождении, так проявляются и ангелы; какая сила в каждое время имеет первенство в рождении Божием, и ликует из сердца Божия в Духе Святом, той силы князь ангельский и вступает с пением и хвалою своею преимущественно перед всеми другими, и ликует с воинством своим, то один, то другой: ибо рождение Божие — как колесо.
82. Когда же сердце Божие являет себя особо с ясностью своею, то восходит всё воинство всех трёх святых царств ангельских. И в этом восхождении сердца Божия царь и первенец — человек Иисус Христос: он предводит царственные лики со всеми святыми душамй людей до Последнего дня. Тогда святые люди станут совершенными ангелами, а безбожные — совершенными дьяволами, и так — в свою вечность. Поглядись здесь в зеркало, умный мир, откуда берётся твоя умность.
83. Теперь ты скажешь: ты ищешь своей умности гораздо глубже, нежели мы; ты хочешь подняться в сокровенное Бога, что не подобает ни одному человеку. Мы ищем только человеческой умности, а ты хочешь быть равным Богу и знать всё о том, каков Бог, и каков Он во всех вещах, будь то в небе и в аду, в дьяволах, ангелах и людях. И потому не неправедно вовсе изыскивать всякие тонкие, острые хитрости: ибо это приносит почёт и власть, а также богатство.
84. Возражение: если ты последуешь за мною по той лестлице, по которой я поднимаюсь в глубину Божию, ты поднимешься хорошо. Не разумом моим и не по преднамеренной воле моей пришёл я к этому учению, или к этому труду и познанию; и я не искал также этой науки, и ничего не узнал о ней; я искал одно только сердце Божие, чтобы укрыться в нём от дьявольской непогоды.
85. Но когда достиг в него, то была возложена на меня зта великая и тяжёлая работа — открыть и возвестить миру великий День Господень; а так как мир упорно устремляет вожделение своё на корень дерева, то открыть людям, что есть всё дерево в целом; и вместе с тем заявить, что настала Утренняя Заря того дня, который давно предрешён был Богом в Его Совете. Аминь.
86. Итак, ты видишь теперь, что есть Бог, и как любовь и гнев Его пребывали от вечности, а также каково Его рождение: и ты не должен говорить, что живёшь и существуешь не в Боге, или что Бог есть нечто чуждое, к чему ты не можешь прийти; но где ты находишься, там и врата Божии. Теперь, если ты свят, то душою твоею ты у Бога на небе; если же безбожен, то душою твоею ты в адском огне.
87. Заметь теперь далее: когда Бог сотворил ангелов всех вместе, они сотворены были из этого порождения Божия: тело их сплочено было воедино из природы, и в нём рождался их дух и свет, как рождалось Божество: и как источные духи Божии почерпали силу и крепость свою непрестанно из тела природы, так и ангелы черпали силу и крепость свою непрестанно из природы Божией.
88. И как Дух Святой давал всему в природе образ и вид, так и дух ангельский качествовал в Духе Святом совместно, и помогал давать всему образ и вид, чтобы всё было единым сердцем и волею, и было чистым наслаждением и радостью.
89. Ибо ангелы суть дети великого Бога, которых Он породил в своём природном теле, для умножения Божественной радости.
90. Но здесь ты должен знать, что тела ангелов не могут постигнуть рождения Божия: и тело их не разумеет его, один только дух разумеет; тело же пребывает в покое, подобно как природа в Боге, и предоставляет духу работать с Богом и любовно играть. Ибо ангелы играют перед Богом и в Боге, как малые дети перед родителями, и тем умножается Божественная радость.
91. Когда же был сотворен высокомогущественный князь и царь Люцифер, он не захотел этого делать, но восстал, и захотел один быть Богом, и возжёг в себе огонь гнева; так поступили и все его ангелы.
92. Когда же это произошло, он взревел своим возжённым огневым духом в природу Божию, и всё тело в природе Божией, насколько простиралось его владычество, было зажжено. Но так как свет его тотчас же погас, то он Духом своим не мог больше качествовать в обоих рождениях, Сына Божия и Святого Духа Божия, но остался в остром рождении Божием.
93. Ибо острое рождение не может постигнуть Света и Духа Божия, потому Они и суть два особых лица. Потому и господин Люцифер суровым своим, холодным и жёстким огневым рождением не мог более ни касаться и видеть Сердца и Святого Духа Божия, ни вкушать и чувствовать Их; но был извергнут со своим огневым духом в самую внешнюю природу, где он возжёг огонь гнева.
94. Хотя эта природа и есть тело Божие, и в ней рождается Божество, но дьяволы не могут объять кроткого рождения Божия, восходящего в свете; ибо тело их умерло в свете, и живёт в строгом и суровом рождении Божием, где свет уже никогда не возжигается вновь.
95. Ибо тучность их в сладкой воде перегорела, и вода эта превратилась в кислый смрад, где уже не может более возжечься свет Божий, и свет Божий не может более входить в него.
96. Ибо источные духи в дьяволах заключены в жёстком гневе; тела их суть жёсткая смерть, а духи их — яростное жало гнева Божия, и источные духи их порождают себя непрестанно в самой внутренней остроте, по праву острого Божества.
97. Ибо иначе они не могут порождаться, и не могут также ни умереть, ни прейти; но пребывают в наискорбнейшем рождении, и нет в них ничего, кроме одной только ярости, и гнева злобы; возжённый источник огня восходит от вечности и до вечности, и они вовеки не смогут более коснуться сладкого и светлого рождения Божия, ни видеть или постигать его.
98. Природу же Бог потому так жестоко зажёг, и разгневался в ней, что строил тем самым жилище для дьяволов, и держал их там в плену, чтобы они были детьми Его гнева, в которых Он господствовал бы своей яростной ревностью, а они бы господствовали в гневе.