Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 6, 1879.pdf/194: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
м Бот: автоматизированная замена текста (-\b([Мм])нѣнье +\1нѣніе) |
м →top: орфография, replaced: то есть → то-есть (2) |
||
| Тело страницы (будет включаться): | Тело страницы (будет включаться): | ||
| Строка 1: | Строка 1: | ||
<section begin="Парменид. Введение" />{{перенос2|од|ним}} умомъ и мышленіемъ. Не менѣе ошибочно, хотя и характерно, мнѣніе о Парменидовомъ одномъ, высказанное позднейшими платониками, которые подъ «однимъ» разумѣли вещество божественное, какъ высочайшѣе начало вещей, что пространно излагаетъ Проклъ (t. VI, p. 34 sqq.). Мы нигдѣ не видимъ, чтобы Парменидъ, или Платонъ, раскрываемое въ этомъ діалогѣ одно называлъ богомъ, или по крайней мѣрѣ подалъ поводъ думать, что такова была его мысль. И если бы^ надлежало принять это мнѣніе, то напрасно старались бы мы согласить его съ содержаніемъ всей разсматриваемой книги Платона. Третіе невѣрное понятіе о Парменидовомъ одномъ встрѣчается у Теннемана (Syst. Phil. Plat. t. II, p. 350 sqq.), Тидемана (Argum. Diali. Pl. p. 350 sqq.) и многихъ другихъ, которые говорятъ, что Платонъ заставилъ Парменида разсуждать по обычаю школъ мегарской и элейской, то |
<section begin="Парменид. Введение" />{{перенос2|од|ним}} умомъ и мышленіемъ. Не менѣе ошибочно, хотя и характерно, мнѣніе о Парменидовомъ одномъ, высказанное позднейшими платониками, которые подъ «однимъ» разумѣли вещество божественное, какъ высочайшѣе начало вещей, что пространно излагаетъ Проклъ (t. VI, p. 34 sqq.). Мы нигдѣ не видимъ, чтобы Парменидъ, или Платонъ, раскрываемое въ этомъ діалогѣ одно называлъ богомъ, или по крайней мѣрѣ подалъ поводъ думать, что такова была его мысль. И если бы^ надлежало принять это мнѣніе, то напрасно старались бы мы согласить его съ содержаніемъ всей разсматриваемой книги Платона. Третіе невѣрное понятіе о Парменидовомъ одномъ встрѣчается у Теннемана (Syst. Phil. Plat. t. II, p. 350 sqq.), Тидемана (Argum. Diali. Pl. p. 350 sqq.) и многихъ другихъ, которые говорятъ, что Платонъ заставилъ Парменида разсуждать по обычаю школъ мегарской и элейской, то-есть, сближать софистически положеніе съ положеніемъ и вытягивать изъ нихъ заключенія, съ цѣлью опутать ими человѣка, незнакомаго съ тонкостями діалектики, и поколебать его въ истинѣ самой очевидной. Но во всѣмъ Парменидѣ нѣтъ ни намека, ни слѣда, наводящего на ту мысль, что Платонъ имѣлъ въ виду такую цѣль. Извѣстно, что онъ очень уважалъ этого элейскаго философа, и потому вовсе невѣроятно, чтобы захотѣлъ сдѣлать его предметомъ шутокъ и насмѣшекъ. Притомъ, прежде чѣмъ Парменидъ началъ разсуждать объ одномъ, Платонъ влагаетъ ему въ уста положеніе, что, отвергнувъ ученіе объ идеяхъ, необходимо отвергнуть всякую возможность познанія истины; а эта мысль, безспорно, принадлежитъ самому Платону. И такъ, одному въ разсужденіи Парменидовомъ мы должны дать такое значеніе, какое соотвѣтствовало бы и духу философіи Платона, и всему содержанію діалога. наше мнѣніе таково, что Платонъ въ этой части своего Парменида описалъ высочайшѣе начало всего, что истинно существуетъ (τῶν ὄντως ὄντων), — то-есть, бесконечную сущность, чуждую разнообразія всякихъ формъ, отношеній и условій. Можно также сказать,<section end="Парменид. Введение" /> |
||
Версия от 22:41, 17 ноября 2017
ним умомъ и мышленіемъ. Не менѣе ошибочно, хотя и характерно, мнѣніе о Парменидовомъ одномъ, высказанное позднейшими платониками, которые подъ «однимъ» разумѣли вещество божественное, какъ высочайшѣе начало вещей, что пространно излагаетъ Проклъ (t. VI, p. 34 sqq.). Мы нигдѣ не видимъ, чтобы Парменидъ, или Платонъ, раскрываемое въ этомъ діалогѣ одно называлъ богомъ, или по крайней мѣрѣ подалъ поводъ думать, что такова была его мысль. И если бы^ надлежало принять это мнѣніе, то напрасно старались бы мы согласить его съ содержаніемъ всей разсматриваемой книги Платона. Третіе невѣрное понятіе о Парменидовомъ одномъ встрѣчается у Теннемана (Syst. Phil. Plat. t. II, p. 350 sqq.), Тидемана (Argum. Diali. Pl. p. 350 sqq.) и многихъ другихъ, которые говорятъ, что Платонъ заставилъ Парменида разсуждать по обычаю школъ мегарской и элейской, то-есть, сближать софистически положеніе съ положеніемъ и вытягивать изъ нихъ заключенія, съ цѣлью опутать ими человѣка, незнакомаго съ тонкостями діалектики, и поколебать его въ истинѣ самой очевидной. Но во всѣмъ Парменидѣ нѣтъ ни намека, ни слѣда, наводящего на ту мысль, что Платонъ имѣлъ въ виду такую цѣль. Извѣстно, что онъ очень уважалъ этого элейскаго философа, и потому вовсе невѣроятно, чтобы захотѣлъ сдѣлать его предметомъ шутокъ и насмѣшекъ. Притомъ, прежде чѣмъ Парменидъ началъ разсуждать объ одномъ, Платонъ влагаетъ ему въ уста положеніе, что, отвергнувъ ученіе объ идеяхъ, необходимо отвергнуть всякую возможность познанія истины; а эта мысль, безспорно, принадлежитъ самому Платону. И такъ, одному въ разсужденіи Парменидовомъ мы должны дать такое значеніе, какое соотвѣтствовало бы и духу философіи Платона, и всему содержанію діалога. наше мнѣніе таково, что Платонъ въ этой части своего Парменида описалъ высочайшѣе начало всего, что истинно существуетъ (τῶν ὄντως ὄντων), — то-есть, бесконечную сущность, чуждую разнообразія всякихъ формъ, отношеній и условій. Можно также сказать,