Страница:1870, Russkaya starina, Vol 1. №1-6.pdf/326: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
UltraFox (обсуждение | вклад) Нет описания правки |
VadimVMog (обсуждение | вклад) |
||
Статус страницы | Статус страницы | ||
- | + | Вычитана | |
Тело страницы (будет включаться): | Тело страницы (будет включаться): | ||
Строка 1: | Строка 1: | ||
трою отправились въ С. Петербургъ. Это |
{{Перенос2|сес|трою}} отправились въ С. Петербургъ. Это путешествіе предпринято было для помѣщенія меня въ ново-открытый благородный пансіонъ при главномъ Педагогическомъ Институтѣ. Хотя я и теперь ясно помню нѣкоторыя подробности этого путешествія, однакоже умолчу объ нихъ, ибо они къ дѣлу не относятся. |
||
Когда мы въѣхали въ нашу сѣверную столицу, видъ огромныхъ стройныхъ домовъ и улицъ произвелъ на меня волшебное |
Когда мы въѣхали въ нашу сѣверную столицу, видъ огромныхъ стройныхъ домовъ и улицъ произвелъ на меня волшебное дѣйствіе и долго, долго сохранилось впечатлѣніе восторга и удивленія. Мои тогдашнія понятія объ архитектурномъ доистоинствѣ были столь же безотчетны, какъ объ музыкѣ; пятиглавые соборы въ русскомъ родѣ казались мнѣ торжествомъ искусства, и Казанскій соборъ мнѣ вовсе не понравился. |
||
Вскорѣ приѣхалъ батюшка и, сейчасъ познакомясь съ инспекторомъ |
Вскорѣ приѣхалъ батюшка и, сейчасъ познакомясь съ инспекторомъ пансіона Линдквистомъ, и разузнавши все, приступилъ къ дѣлу. Пансіонъ нашъ помѣшался въ домѣ Отто, у Калинкина моста, возлѣ больницы. Отецъ мой не щадилъ для меня издержекъ, и потому помѣстилъ меня съ тремя другими, одинаковаго со мною возраста, воспитанниками и особеннымъ гувернеромъ (В. К. Кюхельбекеромъ) въ мезонинѣ того же дома; тамъ нашлось мѣсто и для фортепьяно, которое вскорѣ замѣнили роялемъ Тишнера. Тишнеръ въ то время былъ лучшимъ мастеромъ въ Петербургѣ и механизмъ его роялей допускалъ возможность играть чрезвычайно отчетливо. |
||
Не стану изчислять всѣхъ предметовъ, которые намъ преподавали; скажу только, что я, особенно сначала, усердно занимался во всѣхъ классахъ. |
Не стану изчислять всѣхъ предметовъ, которые намъ преподавали; скажу только, что я, особенно сначала, усердно занимался во всѣхъ классахъ. Впослѣдствіи любимыми моими предметами были языки: латинскій, французскій, нѣмецкій, английскій и потомъ персидскій, изъ наукъ — географія и зоологія. Я сдѣлалъ столь быстрые успѣхи въ ариѳметикѣ и алгебрѣ, что былъ репетиторомъ послѣдней изъ нихъ. Пройдя геометрію, я вовсе оставилъ математику, вѣроятно потому, что въ высшихъ класссахъ число предметовъ значительно увеличилось. |
||
Профессоры старшихъ классовъ были люди съ |
Профессоры старшихъ классовъ были люди съ познаніями, образованные и большею частію окончившіе воспитаніе въ германскихъ университетахъ; однимъ словомъ, въ высшихъ классахъ преподавали г.г. профессора Педагогическаго Института; въ числѣ ихъ были: извѣстный {{razr2|Раупахъ}}, пр. нѣмецкой {{Перенос|литерату|ры}} |
Текущая версия от 15:55, 23 января 2018
трою отправились въ С. Петербургъ. Это путешествіе предпринято было для помѣщенія меня въ ново-открытый благородный пансіонъ при главномъ Педагогическомъ Институтѣ. Хотя я и теперь ясно помню нѣкоторыя подробности этого путешествія, однакоже умолчу объ нихъ, ибо они къ дѣлу не относятся.
Когда мы въѣхали въ нашу сѣверную столицу, видъ огромныхъ стройныхъ домовъ и улицъ произвелъ на меня волшебное дѣйствіе и долго, долго сохранилось впечатлѣніе восторга и удивленія. Мои тогдашнія понятія объ архитектурномъ доистоинствѣ были столь же безотчетны, какъ объ музыкѣ; пятиглавые соборы въ русскомъ родѣ казались мнѣ торжествомъ искусства, и Казанскій соборъ мнѣ вовсе не понравился.
Вскорѣ приѣхалъ батюшка и, сейчасъ познакомясь съ инспекторомъ пансіона Линдквистомъ, и разузнавши все, приступилъ къ дѣлу. Пансіонъ нашъ помѣшался въ домѣ Отто, у Калинкина моста, возлѣ больницы. Отецъ мой не щадилъ для меня издержекъ, и потому помѣстилъ меня съ тремя другими, одинаковаго со мною возраста, воспитанниками и особеннымъ гувернеромъ (В. К. Кюхельбекеромъ) въ мезонинѣ того же дома; тамъ нашлось мѣсто и для фортепьяно, которое вскорѣ замѣнили роялемъ Тишнера. Тишнеръ въ то время былъ лучшимъ мастеромъ въ Петербургѣ и механизмъ его роялей допускалъ возможность играть чрезвычайно отчетливо.
Не стану изчислять всѣхъ предметовъ, которые намъ преподавали; скажу только, что я, особенно сначала, усердно занимался во всѣхъ классахъ. Впослѣдствіи любимыми моими предметами были языки: латинскій, французскій, нѣмецкій, английскій и потомъ персидскій, изъ наукъ — географія и зоологія. Я сдѣлалъ столь быстрые успѣхи въ ариѳметикѣ и алгебрѣ, что былъ репетиторомъ послѣдней изъ нихъ. Пройдя геометрію, я вовсе оставилъ математику, вѣроятно потому, что въ высшихъ класссахъ число предметовъ значительно увеличилось.
Профессоры старшихъ классовъ были люди съ познаніями, образованные и большею частію окончившіе воспитаніе въ германскихъ университетахъ; однимъ словомъ, въ высшихъ классахъ преподавали г.г. профессора Педагогическаго Института; въ числѣ ихъ были: извѣстный Раупахъ, пр. нѣмецкой литерату-