Фелица (Державин): различия между версиями

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
[непроверенная версия][непроверенная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Нет описания правки
Нет описания правки
Строка 13: Строка 13:
[[Категория:Литература 1782 года]]
[[Категория:Литература 1782 года]]


{{poem|Фелица|<poem style='margin-left:4ex'>
{{poem|Фелица|<poem>
Богоподобная царевна
{{indent|2}}Богоподобная царевна
Киргиз-Кайсацкия орды!
Киргиз-Кайсацкия орды!
Которой мудрость несравненна
Которой мудрость несравненна
Открыла верные следы
Открыла верные следы
{{|5}}Царевичу младому Хлору
{{nr|5}}Царевичу младому Хлору
Взойти на ту высоку гору,
Взойти на ту высоку гору,
Где роза без шипов растет,
Где роза без шипов растет,
Где добродетель обитает,—
Где добродетель обитает,—
Она мой дух и ум пленяет,
Она мой дух и ум пленяет,
{{|10}}Подай найти ее совет.
{{nr|10}}Подай найти ее совет.


Подай, Фелица! наставленье:
{{indent|2}}Подай, Фелица! наставленье:
Как пышно и правдиво жить,
Как пышно и правдиво жить,
Как укрощать страстей волненье
Как укрощать страстей волненье
И счастливым на свете быть?
И счастливым на свете быть?
{{|15}}Меня твой голос возбуждает,
{{nr|15}}Меня твой голос возбуждает,
Меня твой сын препровождает;
Меня твой сын препровождает;
Но им последовать я слаб.
Но им последовать я слаб.
Мятясь житейской суетою,
Мятясь житейской суетою,
Сегодня властвую собою,
Сегодня властвую собою,
{{|20}}А завтра прихотям я раб.
{{nr|20}}А завтра прихотям я раб.


Мурзам твоим не подражая,
{{indent|2}}Мурзам твоим не подражая,
Почасту ходишь ты пешком,
Почасту ходишь ты пешком,
И пища самая простая
И пища самая простая
Бывает за твоим столом;
Бывает за твоим столом;
{{|25}}Не дорожа твоим покоем,
{{nr|25}}Не дорожа твоим покоем,
Читаешь, пишешь пред налоем
Читаешь, пишешь пред налоем
И всем из твоего пера
И всем из твоего пера
Блаженство смертным проливаешь;
Блаженство смертным проливаешь;
Подобно в карты не играешь,
Подобно в карты не играешь,
{{|30}}Как я, от утра до утра.
{{nr|30}}Как я, от утра до утра.


Не слишком любишь маскарады,
{{indent|2}}Не слишком любишь маскарады,
А в клоб не ступишь и ногой;
А в клоб не ступишь и ногой;
Храня обычаи, обряды,
Храня обычаи, обряды,
Не донкишотствуешь собой;
Не донкишотствуешь собой;
{{|35}}Коня парнасска не седлаешь,
{{nr|35}}Коня парнасска не седлаешь,
К духам в собранье не въезжаешь,
К духам в собранье не въезжаешь,
Не ходишь с трона на Восток;
Не ходишь с трона на Восток;
Но кротости ходя стезею,
Но кротости ходя стезею,
Благотворящею душою,
Благотворящею душою,
{{|40}}Полезных дней проводишь ток.
{{nr|40}}Полезных дней проводишь ток.


А я, проспавши до полудни,
{{indent|2}}А я, проспавши до полудни,
Курю табак и кофе пью;
Курю табак и кофе пью;
Преобращая в праздник будни,
Преобращая в праздник будни,
Кружу в химерах мысль мою:
Кружу в химерах мысль мою:
{{|45}}То плен от персов похищаю,
{{nr|45}}То плен от персов похищаю,
То стрелы к туркам обращаю;
То стрелы к туркам обращаю;
То, возмечтав, что я султан,
То, возмечтав, что я султан,
Вселенну устрашаю взглядом;
Вселенну устрашаю взглядом;
То вдруг, прельщаяся нарядом,
То вдруг, прельщаяся нарядом,
{{|50}}Скачу к портному по кафтан.
{{nr|50}}Скачу к портному по кафтан.


Или в пиру я пребогатом,
{{indent|2}}Или в пиру я пребогатом,
Где праздник для меня дают,
Где праздник для меня дают,
Где блещет стол сребром и златом,
Где блещет стол сребром и златом,
Где тысячи различных блюд:
Где тысячи различных блюд:
{{|55}}Там славный окорок вестфальской,
{{nr|55}}Там славный окорок вестфальской,
Там звенья рыбы астраханской,
Там звенья рыбы астраханской,
Там плов и пироги стоят,
Там плов и пироги стоят,
Шампанским вафли запиваю;
Шампанским вафли запиваю;
И все на свете забываю
И все на свете забываю
{{|60}}Средь вин, сластей и аромат.
{{nr|60}}Средь вин, сластей и аромат.


Или средь рощицы прекрасной
{{indent|2}}Или средь рощицы прекрасной
В беседке, где фонтан шумит,
В беседке, где фонтан шумит,
При звоне арфы сладкогласной,
При звоне арфы сладкогласной,
Где ветерок едва дышит,
Где ветерок едва дышит,
{{|65}}Где все мне роскошь представляет,
{{nr|65}}Где все мне роскошь представляет,
К утехам мысли уловляет,
К утехам мысли уловляет,
Томит и оживляет кровь;
Томит и оживляет кровь;
На бархатном диване лежа,
На бархатном диване лежа,
Младой девицы чувства нежа,
Младой девицы чувства нежа,
{{|70}}Вливаю в сердце ей любовь.
{{nr|70}}Вливаю в сердце ей любовь.


Или великолепным цугом
{{indent|2}}Или великолепным цугом
В карете англинской, златой,
В карете англинской, златой,
С собакой, шутом или другом,
С собакой, шутом или другом,
Или с красавицей какой
Или с красавицей какой
{{|75}}Я под качелями гуляю;
{{nr|75}}Я под качелями гуляю;
В шинки пить меду заезжаю;
В шинки пить меду заезжаю;
Или, как то наскучит мне,
Или, как то наскучит мне,
По склонности моей к премене,
По склонности моей к премене,
Имея шапку набекрене,
Имея шапку набекрене,
{{|80}}Лечу на резвом бегуне.
{{nr|80}}Лечу на резвом бегуне.


Или музыкой и певцами,
{{indent|2}}Или музыкой и певцами,
Органом и волынкой вдруг,
Органом и волынкой вдруг,
Или кулачными бойцами
Или кулачными бойцами
И пляской веселю мой дух;
И пляской веселю мой дух;
{{|85}}Или, о всех делах заботу
{{nr|85}}Или, о всех делах заботу
Оставя, езжу на охоту
Оставя, езжу на охоту
И забавляюсь лаем псов;
И забавляюсь лаем псов;
Или над невскими брегами
Или над невскими брегами
Я тешусь по ночам рогами
Я тешусь по ночам рогами
{{|90}}И греблей удалых гребцов.
{{nr|90}}И греблей удалых гребцов.


Иль, сидя дома, я прокажу,
{{indent|2}}Иль, сидя дома, я прокажу,
Играя в дураки с женой;
Играя в дураки с женой;
То с ней на голубятню лажу,
То с ней на голубятню лажу,
То в жмурки резвимся порой;
То в жмурки резвимся порой;
{{|95}}То в свайку с нею веселюся,
{{nr|95}}То в свайку с нею веселюся,
То ею в голове ищуся;
То ею в голове ищуся;
То в книгах рыться я люблю,
То в книгах рыться я люблю,
Мой ум и сердце просвещаю,
Мой ум и сердце просвещаю,
Полкана и Бову читаю;
Полкана и Бову читаю;
{{|100}}За библией, зевая, сплю.
{{nr|100}}За библией, зевая, сплю.


Таков, Фелица, я развратен!
{{indent|2}}Таков, Фелица, я развратен!
Но на меня весь свет похож.
Но на меня весь свет похож.
Кто сколько мудростью ни знатен,
Кто сколько мудростью ни знатен,
Но всякий человек есть ложь.
Но всякий человек есть ложь.
{{|105}}Не ходим света мы путями,
{{nr|105}}Не ходим света мы путями,
Бежим разврата за мечтами.
Бежим разврата за мечтами.
Между лентяем и брюзгой,
Между лентяем и брюзгой,
Между тщеславья и пороком
Между тщеславья и пороком
Нашел кто разве ненароком
Нашел кто разве ненароком
{{|110}}Путь добродетели прямой.
{{nr|110}}Путь добродетели прямой.


Нашел,— но льзя ль не заблуждаться
{{indent|2}}Нашел,— но льзя ль не заблуждаться
Нам, слабым смертным, в сем пути,
Нам, слабым смертным, в сем пути,
Где сам рассудок спотыкаться
Где сам рассудок спотыкаться
И должен вслед страстям идти;
И должен вслед страстям идти;
{{|115}}Где нам ученые невежды,
{{nr|115}}Где нам ученые невежды,
Как мгла у путников, тмят вежды?
Как мгла у путников, тмят вежды?
Везде соблазн и лесть живет,
Везде соблазн и лесть живет,
Пашей всех роскошь угнетает.—
Пашей всех роскошь угнетает.—
Где ж добродетель обитает?
Где ж добродетель обитает?
{{|120}}Где роза без шипов растет?
{{nr|120}}Где роза без шипов растет?


Тебе единой лишь пристойно,
{{indent|2}}Тебе единой лишь пристойно,
Царевна! свет из тьмы творить;
Царевна! свет из тьмы творить;
Деля Хаос на сферы стройно,
Деля Хаос на сферы стройно,
Союзом целость их крепить;
Союзом целость их крепить;
{{|125}}Из разногласия согласье
{{nr|125}}Из разногласия согласье
И из страстей свирепых счастье
И из страстей свирепых счастье
Ты можешь только созидать.
Ты можешь только созидать.
Так кормщик, через понт плывущий,
Так кормщик, через понт плывущий,
Ловя под парус ветр ревущий,
Ловя под парус ветр ревущий,
{{|130}}Умеет судном управлять.
{{nr|130}}Умеет судном управлять.


Едина ты лишь не обидишь,
{{indent|2}}Едина ты лишь не обидишь,
Не оскорбляешь никого,
Не оскорбляешь никого,
Дурачествы сквозь пальцы видишь,
Дурачествы сквозь пальцы видишь,
Лишь зла не терпишь одного;
Лишь зла не терпишь одного;
{{|135}}Проступки снисхожденьем правишь,
{{nr|135}}Проступки снисхожденьем правишь,
Как волк овец, людей не давишь,
Как волк овец, людей не давишь,
Ты знаешь прямо цену их.
Ты знаешь прямо цену их.
Царей они подвластны воле,—
Царей они подвластны воле,—
Но богу правосудну боле,
Но богу правосудну боле,
{{|140}}Живущему в законах их.
{{nr|140}}Живущему в законах их.


Ты здраво о заслугах мыслишь,
{{indent|2}}Ты здраво о заслугах мыслишь,
Достойным воздаешь ты честь,
Достойным воздаешь ты честь,
Пророком ты того не числишь,
Пророком ты того не числишь,
Кто только рифмы может плесть,
Кто только рифмы может плесть,
{{|145}}А что сия ума забава
{{nr|145}}А что сия ума забава
Калифов добрых честь и слава.
Калифов добрых честь и слава.
Снисходишь ты на лирный лад:
Снисходишь ты на лирный лад:
Поэзия тебе любезна,
Поэзия тебе любезна,
Приятна, сладостна, полезна,
Приятна, сладостна, полезна,
{{|150}}Как летом вкусный лимонад.
{{nr|150}}Как летом вкусный лимонад.


Слух идет о твоих поступках,
{{indent|2}}Слух идет о твоих поступках,
Что ты нимало не горда;
Что ты нимало не горда;
Любезна и в делах и в шутках,
Любезна и в делах и в шутках,
Приятна в дружбе и тверда;
Приятна в дружбе и тверда;
{{|155}}Что ты в напастях равнодушна,
{{nr|155}}Что ты в напастях равнодушна,
А в славе так великодушна,
А в славе так великодушна,
Что отреклась и мудрой слыть.
Что отреклась и мудрой слыть.
Еще же говорят неложно,
Еще же говорят неложно,
Что будто завсегда возможно
Что будто завсегда возможно
{{|160}}Тебе и правду говорить.
{{nr|160}}Тебе и правду говорить.


Неслыханное также дело,
{{indent|2}}Неслыханное также дело,
Достойное тебя одной,
Достойное тебя одной,
Что будто ты народу смело
Что будто ты народу смело
О всем, и въявь и под рукой,
О всем, и въявь и под рукой,
{{|165}}И знать и мыслить позволяешь,
{{nr|165}}И знать и мыслить позволяешь,
И о себе не запрещаешь
И о себе не запрещаешь
И быль и небыль говорить;
И быль и небыль говорить;
Что будто самым крокодилам,
Что будто самым крокодилам,
Твоих всех милостей зоилам,
Твоих всех милостей зоилам,
{{|170}}Всегда склоняешься простить.
{{nr|170}}Всегда склоняешься простить.


Стремятся слез приятных реки
{{indent|2}}Стремятся слез приятных реки
Из глубины души моей.
Из глубины души моей.
О! коль счастливы человеки
О! коль счастливы человеки
Там должны быть судьбой своей,
Там должны быть судьбой своей,
{{|175}}Где ангел кроткий, ангел мирной,
{{nr|175}}Где ангел кроткий, ангел мирной,
Сокрытый в светлости порфирной,
Сокрытый в светлости порфирной,
С небес ниспослан скиптр носить!
С небес ниспослан скиптр носить!
Там можно пошептать в беседах
Там можно пошептать в беседах
И, казни не боясь, в обедах
И, казни не боясь, в обедах
{{|180}}За здравие царей не пить.
{{nr|180}}За здравие царей не пить.


Там с именем Фелицы можно
{{indent|2}}Там с именем Фелицы можно
В строке описку поскоблить,
В строке описку поскоблить,
Или портрет неосторожно
Или портрет неосторожно
Ее на землю уронить.
Ее на землю уронить.
{{|185}}Там свадеб шутовских не парят,
{{nr|185}}Там свадеб шутовских не парят,
В ледовых банях их не жарят,
В ледовых банях их не жарят,
Не щелкают в усы вельмож;
Не щелкают в усы вельмож;
Князья наседками не клохчут,
Князья наседками не клохчут,
Любимцы въявь им не хохочут
Любимцы въявь им не хохочут
{{|190}}И сажей не марают рож.
{{nr|190}}И сажей не марают рож.


Ты ведаешь, Фелица! правы
{{indent|2}}Ты ведаешь, Фелица! правы
И человеков и царей;
И человеков и царей;
Когда ты просвещаешь нравы,
Когда ты просвещаешь нравы,
Ты не дурачишь так людей;
Ты не дурачишь так людей;
{{|195}}В твои от дел отдохновеньи
{{nr|195}}В твои от дел отдохновеньи
Ты пишешь в сказках поученьи
Ты пишешь в сказках поученьи
И Хлору в азбуке твердишь:
И Хлору в азбуке твердишь:
«Не делай ничего худого,
«Не делай ничего худого,
И самого сатира злого
И самого сатира злого
{{|200}}Лжецом презренным сотворишь».
{{nr|200}}Лжецом презренным сотворишь».


Стыдишься слыть ты тем великой,
{{indent|2}}Стыдишься слыть ты тем великой,
Чтоб страшной, нелюбимой быть;
Чтоб страшной, нелюбимой быть;
Медведице прилично дикой
Медведице прилично дикой
Животных рвать и кровь их лить.
Животных рвать и кровь их лить.
{{|205}}Без крайнего в горячке бедства
{{nr|205}}Без крайнего в горячке бедства
Тому ланцетов нужны ль средства,
Тому ланцетов нужны ль средства,
Без них кто обойтися мог?
Без них кто обойтися мог?
И славно ль быть тому тираном,
И славно ль быть тому тираном,
Великим в зверстве Тамерланом,
Великим в зверстве Тамерланом,
{{|210}}Кто благостью велик, как бог?
{{nr|210}}Кто благостью велик, как бог?


Фелицы слава, слава бога,
{{indent|2}}Фелицы слава, слава бога,
Который брани усмирил;
Который брани усмирил;
Который сира и убога
Который сира и убога
Покрыл, одел и накормил;
Покрыл, одел и накормил;
{{|215}}Который оком лучезарным
{{nr|215}}Который оком лучезарным
Шутам, трусам, неблагодарным
Шутам, трусам, неблагодарным
И праведным свой свет дарит;
И праведным свой свет дарит;
Равно всех смертных просвещает,
Равно всех смертных просвещает,
Больных покоит, исцеляет,
Больных покоит, исцеляет,
{{|220}}Добро лишь для добра творит.
{{nr|220}}Добро лишь для добра творит.


Который даровал свободу
{{indent|2}}Который даровал свободу
В чужие области скакать,
В чужие области скакать,
Позволил своему народу
Позволил своему народу
Сребра и золота искать;
Сребра и золота искать;
{{|225}}Который воду разрешает
{{nr|225}}Который воду разрешает
И лес рубить не запрещает;
И лес рубить не запрещает;
Велит и ткать, и прясть, и шить;
Велит и ткать, и прясть, и шить;
Развязывая ум и руки,
Развязывая ум и руки,
Велит любить торги, науки
Велит любить торги, науки
{{|230}}И счастье дома находить;
{{nr|230}}И счастье дома находить;


Которого закон, десница
{{indent|2}}Которого закон, десница
Дают и милости и суд.—
Дают и милости и суд.—
Вещай, премудрая Фелица!
Вещай, премудрая Фелица!
Где отличен от честных плут?
Где отличен от честных плут?
{{|235}}Где старость по миру не бродит?
{{nr|235}}Где старость по миру не бродит?
Заслуга хлеб себе находит?
Заслуга хлеб себе находит?
Где месть не гонит никого?
Где месть не гонит никого?
Где совесть с правдой обитают?
Где совесть с правдой обитают?
Где добродетели сияют?—
Где добродетели сияют?—
{{|240}}У трона разве твоего!
{{nr|240}}У трона разве твоего!


Но где твой трон сияет в мире?
{{indent|2}}Но где твой трон сияет в мире?
Где, ветвь небесная, цветешь?
Где, ветвь небесная, цветешь?
В Багдаде? Смирне? Кашемире? —
В Багдаде? Смирне? Кашемире? —
Послушай, где ты ни живешь,—
Послушай, где ты ни живешь,—
{{|245}}Хвалы мои тебе приметя,
{{nr|245}}Хвалы мои тебе приметя,
Не мни, чтоб шапки иль бешметя
Не мни, чтоб шапки иль бешметя
За них я от тебя желал.
За них я от тебя желал.
Почувствовать добра приятство
Почувствовать добра приятство
Такое есть души богатство,
Такое есть души богатство,
{{|250}}Какого Крез не собирал.
{{nr|250}}Какого Крез не собирал.


Прошу великого пророка,
{{indent|2}}Прошу великого пророка,
Да праха ног твоих коснусь,
Да праха ног твоих коснусь,
Да слов твоих сладчайша тока
Да слов твоих сладчайша тока
И лицезренья наслаждусь!
И лицезренья наслаждусь!
{{|255}}Небесные прошу я силы,
{{nr|255}}Небесные прошу я силы,
Да, их простря сафирны крылы,
Да, их простря сафирны крылы,
Невидимо тебя хранят
Невидимо тебя хранят
От всех болезней, зол и скуки;
От всех болезней, зол и скуки;
Да дел твоих в потомстве звуки,
Да дел твоих в потомстве звуки,
{{|260}}Как в небе звезды, возблестят.
{{nr|260}}Как в небе звезды, возблестят.
</poem>|1782}}
</poem>|1782}}

== Комментарий Я. Грота ==

В 1781 г. была напечатана, в небольшом числе экземпляров, написанная Екатериною для пятилетнего внука ея, великого князя Александра Павловича, ''Сказка о царевиче Хлоре<ref>Бакмейстера Russische Bibliothek, ч. VII, стр. 540. По ''Сопикову'' (ч. IV, № 10.301), сказка эта явилась не прежде 1782 г.; но из Russ. Bibliothek видно, что даже и немецкий перевод ея был издан уже в 1781, Ср. Russ. Bibl., ч. VIII, стр. 54. </ref>.'' Хлор был сын князя, или ''царя'' киевского, во время отсутствия отца похищенный ханом ''киргизским.'' Желая поверить молву о способностях мальчика, хан ему приказал отыскать ''розу без шипов.'' Царевич отправился с этим поручением. Дорогой попалась ему на встречу дочь хана, веселая и любезная ''Фелица.'' Она хотела идти провожать царевича, но ей помешал в том суровый муж ея, султан ''Брюзга,'' и тогда она выслала к ребенку своего сына, ''Рассудок.'' Продолжая путь, Хлор подвергся разным искушениям, и между прочим его зазвал в избу свою мурза ''Лентяг,'' который соблазнами роскоши старался отклонить царевича от предприятия слишком трудного. Но ''Рассудок'' насильно увлек его далее. Наконец они увидели перед собой крутую каменистую гору, на которой растет ''роза без шипов,'' или, как один юноша объяснил Хлору, ''добродетель.'' С трудом взобравшись на гору, царевич сорвал этот цветок и поспешил к хану. Хан отослал его вместе с розой к киевскому князю. «Сей обрадовался столько приезду царевича и его успехам, что забыл всю тоску и печаль.... Здесь сказка кончится, а кто больше знает, тот другую скажет».

Эта сказка подала Державину мысль написать оду ''к Фелице'' (богине блаженства, по его объяснению этого имени): так как императрица любила забавные шутки, говорит он, то ода эта и была написана во вкусе ея, на счет ея приближенных. Но Державин боялся дать ход этим стихам, в чем с ним согласны были и друзья его, Н. А. Львов и В. В. Капнист. Ода сделалась известною по нескромности О. П. Козодавлева, который, живя в одном доме с поэтом, однажды случайно увидел ее и выпросил на короткое время (Подробности см. в ''Объяснениях'' Державина). Вскоре после того княгиня Е. Р. Дашкова, в качестве директора академии наук, предприняла издание ''Собеседника любителей российского слова'' и открыла одою Державина I-ю книжку этого журнала, вышедшую 20 мая 1783 г., в субботу (''С-петерб. Ведом.'' того года № 40). Там на стр. 5—14 эта ода напечатана без всякой подписи, под заглавием: {{razr|Ода к премудрой киргизкайсацкой царевне Фелице, писанная некоторым татарским мурзою, издавна поселившимся в Москве, а живущим по делам своим в Санктпетербурге. Переведена с арабского языка 1782}}. К словам: ''с арабского языка'' сделана редакциею выноска: «Хотя имя сочинителя нам и неизвестно; но известно нам то, что сия ода точно сочинена на российском языке». Прибавим, что она написана в исходе 1782 г.

В ''Объяснениях'' своих поэт замечает, что он назвал Екатерину киргиз-кайсацкою царевною еще и потому, что у него были деревни в тогдашней оренбургской области, по соседству с киргизскою ордою, подвластною императрице. Ныне эти имения находятся в бузулуцком уезде самарской губернии.

Ода к ''Фелице'' доставила Державину богатый подарок от императрицы (золотую табакерку с 500 червонцев) и честь представления ей в Зимнем дворце; но вместе с тем возбудила против него гонение тогдашнего начальника его, генерал-прокурора кн. Вяземского. Вообще это сочинение имело решительное влияние на всю дальнейшую судьбу поэта.

Новая ода произвела много шуму при дворе и в петербургском обществе. Екатерина рассылала ее (конечно в отдельных оттисках) к своим приближенным и в каждом экземпляре подчеркивала то, что прямее относилось к лицу, которому он был назначен. Слава Державина утвердилась; она откликнулась и в ''Собеседнике,'' где с тех пор заговорили о нем и в прозаических статьях, и в стихах, называя его ''мурзою, арабским переводчиком'' и т. п. В следующих книжках журнала явилось четыре обращенные к нему стихотворения, между которыми три послания: В. Жукова, Сонет к сочинителю оды к Фелице (ч. III, стр. 46); М. Сушковой<ref>В Собеседнике означены только начальные буквы ея имени, но г. Лонгинов указал настоящее имя этого автора (''Соврем.'' 1857 г., № 5, статья ''Библиографич. записки'', стр. 69). Марья Васильевна Сушкова была урожденная Храповицкая.</ref>, Письмо Китайца к татарскому мурзе (ч. V, стр. 5—8); О. Козодавлева, Письмо к татарскому мурзе (ч. VIII, стр. 1—8); Е. Кострова, Письмо к творцу оды, сочиненной в похвалу Фелицы (ч. X, 25—30). «Во всех этих стихотворениях, не отличающихся особенным достоинством, хвалят Державина не столько за хорошие стихи, сколько за то, что он писал без лести» (''Соч. Добролюбова,'' т. I, стр. 74). Сверх того, о Фелице и сочинителе ея с похвалою упоминается в стихотворениях ''Собеседника'': ''Княгине Е. Р. Дашковой'' (ч. VI, стр. 20) и ''К другу моему'' (ч. VII, стр. 40).

По поводу похвальных стихов Державину, появившихся вслед за ''Фелицею,'' г. Галахов так определяет значение этой оды в нашей литературе: «Стихотворение, подписанное буквами О. К. (Осип Козодавлев), «говорит, что Державин проложил ''новый путь'' на Парнасс, что

{|align=center
|<poem>
{{indent|18}}… кроме пышных од,
Во стихотворстве есть „иной, хороший род“.
</poem>
|}

Признаки этого ''нового стихотворного рода'' указаны его противоположностью ''пышным одам''. ''Оды,'' замечает ''Собеседник'' в одной статье<ref>Исторические, философические, политические и критические рассуждения о причинах возвышения и упадка книги ''Собеседник'' (ч. XVI, стр. 6).</ref>, ''наполненные именами баснословных богов, наскучили и служат пищею мышам и крысам; Фелица написана совсем иным слогом, как прежде такого рода стихотворения писались.'' В другом стихотворении, Кострова, также признается за Державиным слава обретения ''нового и непротоптанного пути:'' ибо в то время, как ''слух наш оглох от громких тонов, Державин сумел без лиры и Пегаса воспеть простым слогом деяния Фелицы; ему дана была способность и важно петь и играть на гудке....'' Назвав Державина ''певцом Фелицы,'' современники его дали знать, «что особенность его, как поэта, ярко выступила в этой пьесе. Справедливое проименование до сих пор не потеряло своей силы: для нас Державин тоже ''певец Фелицы;'' певцом Фелицы останется он и для дальнейшего времени» (Предисловие к ''Исторической Христоматии нов. периода русск. Словесности,'' т. I, стр. <small>II</small>).

Как образчик мнения современников о ''Фелице,'' приведем суждение Радищева: «Преложи многие строфы из оды к ''Фелице,'' а особливо где мурза описывает сам себя,... без стихов останется почти та же поэзия» (''Соч. Радищева,'' ч. IV, стр. 82).

По всей вероятности, ода к Фелице, при появлении ея в ''Собеседнике,'' напечатана была и отдельными оттисками. В издании 1798 г. (стр. 69) она носит еще прежнее длинное заглавие; в издании 1808 г. (ч. I, <small>XII</small>) она озаглавлена уже просто: ''Фелица.''

Значение рисунков (Олен.): 1) Фелица указывает царевичу гору, на которой растет роза без шипов; 2) предметом служит последний стих 8-й строфы: «Лечу на резвом бегуне».

<references />

Версия от 22:03, 11 апреля 2008

Фелица
автор Гавриил Романович Державин (1743—1816)
Дата создания: 1782. Источник: Г.Р.Державин. Стихотворения. Петрозаводск, «Карелия», 1984. • Впервые — «Собеседник», 1783, ч. 1,стр.5, без подписи, под заглавием: «Ода к премудрой киргизкайсацкой царевне Фелице, писанная татарским мурзою, издавна поселившимся в Москве, а живущим по делам своим в Санктпетербурге. Переведена с арабского языка 1782».


Фелица


Богоподобная царевна
Киргиз-Кайсацкия орды!
Которой мудрость несравненна
Открыла верные следы
5Царевичу младому Хлору
Взойти на ту высоку гору,
Где роза без шипов растет,
Где добродетель обитает,—
Она мой дух и ум пленяет,
10Подай найти ее совет.

Подай, Фелица! наставленье:
Как пышно и правдиво жить,
Как укрощать страстей волненье
И счастливым на свете быть?
15Меня твой голос возбуждает,
Меня твой сын препровождает;
Но им последовать я слаб.
Мятясь житейской суетою,
Сегодня властвую собою,
20А завтра прихотям я раб.

Мурзам твоим не подражая,
Почасту ходишь ты пешком,
И пища самая простая
Бывает за твоим столом;
25Не дорожа твоим покоем,
Читаешь, пишешь пред налоем
И всем из твоего пера
Блаженство смертным проливаешь;
Подобно в карты не играешь,
30Как я, от утра до утра.

Не слишком любишь маскарады,
А в клоб не ступишь и ногой;
Храня обычаи, обряды,
Не донкишотствуешь собой;
35Коня парнасска не седлаешь,
К духам в собранье не въезжаешь,
Не ходишь с трона на Восток;
Но кротости ходя стезею,
Благотворящею душою,
40Полезных дней проводишь ток.

А я, проспавши до полудни,
Курю табак и кофе пью;
Преобращая в праздник будни,
Кружу в химерах мысль мою:
45То плен от персов похищаю,
То стрелы к туркам обращаю;
То, возмечтав, что я султан,
Вселенну устрашаю взглядом;
То вдруг, прельщаяся нарядом,
50Скачу к портному по кафтан.

Или в пиру я пребогатом,
Где праздник для меня дают,
Где блещет стол сребром и златом,
Где тысячи различных блюд:
55Там славный окорок вестфальской,
Там звенья рыбы астраханской,
Там плов и пироги стоят,
Шампанским вафли запиваю;
И все на свете забываю
60Средь вин, сластей и аромат.

Или средь рощицы прекрасной
В беседке, где фонтан шумит,
При звоне арфы сладкогласной,
Где ветерок едва дышит,
65Где все мне роскошь представляет,
К утехам мысли уловляет,
Томит и оживляет кровь;
На бархатном диване лежа,
Младой девицы чувства нежа,
70Вливаю в сердце ей любовь.

Или великолепным цугом
В карете англинской, златой,
С собакой, шутом или другом,
Или с красавицей какой
75Я под качелями гуляю;
В шинки пить меду заезжаю;
Или, как то наскучит мне,
По склонности моей к премене,
Имея шапку набекрене,
80Лечу на резвом бегуне.

Или музыкой и певцами,
Органом и волынкой вдруг,
Или кулачными бойцами
И пляской веселю мой дух;
85Или, о всех делах заботу
Оставя, езжу на охоту
И забавляюсь лаем псов;
Или над невскими брегами
Я тешусь по ночам рогами
90И греблей удалых гребцов.

Иль, сидя дома, я прокажу,
Играя в дураки с женой;
То с ней на голубятню лажу,
То в жмурки резвимся порой;
95То в свайку с нею веселюся,
То ею в голове ищуся;
То в книгах рыться я люблю,
Мой ум и сердце просвещаю,
Полкана и Бову читаю;
100За библией, зевая, сплю.

Таков, Фелица, я развратен!
Но на меня весь свет похож.
Кто сколько мудростью ни знатен,
Но всякий человек есть ложь.
105Не ходим света мы путями,
Бежим разврата за мечтами.
Между лентяем и брюзгой,
Между тщеславья и пороком
Нашел кто разве ненароком
110Путь добродетели прямой.

Нашел,— но льзя ль не заблуждаться
Нам, слабым смертным, в сем пути,
Где сам рассудок спотыкаться
И должен вслед страстям идти;
115Где нам ученые невежды,
Как мгла у путников, тмят вежды?
Везде соблазн и лесть живет,
Пашей всех роскошь угнетает.—
Где ж добродетель обитает?
120Где роза без шипов растет?

Тебе единой лишь пристойно,
Царевна! свет из тьмы творить;
Деля Хаос на сферы стройно,
Союзом целость их крепить;
125Из разногласия согласье
И из страстей свирепых счастье
Ты можешь только созидать.
Так кормщик, через понт плывущий,
Ловя под парус ветр ревущий,
130Умеет судном управлять.

Едина ты лишь не обидишь,
Не оскорбляешь никого,
Дурачествы сквозь пальцы видишь,
Лишь зла не терпишь одного;
135Проступки снисхожденьем правишь,
Как волк овец, людей не давишь,
Ты знаешь прямо цену их.
Царей они подвластны воле,—
Но богу правосудну боле,
140Живущему в законах их.

Ты здраво о заслугах мыслишь,
Достойным воздаешь ты честь,
Пророком ты того не числишь,
Кто только рифмы может плесть,
145А что сия ума забава
Калифов добрых честь и слава.
Снисходишь ты на лирный лад:
Поэзия тебе любезна,
Приятна, сладостна, полезна,
150Как летом вкусный лимонад.

Слух идет о твоих поступках,
Что ты нимало не горда;
Любезна и в делах и в шутках,
Приятна в дружбе и тверда;
155Что ты в напастях равнодушна,
А в славе так великодушна,
Что отреклась и мудрой слыть.
Еще же говорят неложно,
Что будто завсегда возможно
160Тебе и правду говорить.

Неслыханное также дело,
Достойное тебя одной,
Что будто ты народу смело
О всем, и въявь и под рукой,
165И знать и мыслить позволяешь,
И о себе не запрещаешь
И быль и небыль говорить;
Что будто самым крокодилам,
Твоих всех милостей зоилам,
170Всегда склоняешься простить.

Стремятся слез приятных реки
Из глубины души моей.
О! коль счастливы человеки
Там должны быть судьбой своей,
175Где ангел кроткий, ангел мирной,
Сокрытый в светлости порфирной,
С небес ниспослан скиптр носить!
Там можно пошептать в беседах
И, казни не боясь, в обедах
180За здравие царей не пить.

Там с именем Фелицы можно
В строке описку поскоблить,
Или портрет неосторожно
Ее на землю уронить.
185Там свадеб шутовских не парят,
В ледовых банях их не жарят,
Не щелкают в усы вельмож;
Князья наседками не клохчут,
Любимцы въявь им не хохочут
190И сажей не марают рож.

Ты ведаешь, Фелица! правы
И человеков и царей;
Когда ты просвещаешь нравы,
Ты не дурачишь так людей;
195В твои от дел отдохновеньи
Ты пишешь в сказках поученьи
И Хлору в азбуке твердишь:
«Не делай ничего худого,
И самого сатира злого
200Лжецом презренным сотворишь».

Стыдишься слыть ты тем великой,
Чтоб страшной, нелюбимой быть;
Медведице прилично дикой
Животных рвать и кровь их лить.
205Без крайнего в горячке бедства
Тому ланцетов нужны ль средства,
Без них кто обойтися мог?
И славно ль быть тому тираном,
Великим в зверстве Тамерланом,
210Кто благостью велик, как бог?

Фелицы слава, слава бога,
Который брани усмирил;
Который сира и убога
Покрыл, одел и накормил;
215Который оком лучезарным
Шутам, трусам, неблагодарным
И праведным свой свет дарит;
Равно всех смертных просвещает,
Больных покоит, исцеляет,
220Добро лишь для добра творит.

Который даровал свободу
В чужие области скакать,
Позволил своему народу
Сребра и золота искать;
225Который воду разрешает
И лес рубить не запрещает;
Велит и ткать, и прясть, и шить;
Развязывая ум и руки,
Велит любить торги, науки
230И счастье дома находить;

Которого закон, десница
Дают и милости и суд.—
Вещай, премудрая Фелица!
Где отличен от честных плут?
235Где старость по миру не бродит?
Заслуга хлеб себе находит?
Где месть не гонит никого?
Где совесть с правдой обитают?
Где добродетели сияют?—
240У трона разве твоего!

Но где твой трон сияет в мире?
Где, ветвь небесная, цветешь?
В Багдаде? Смирне? Кашемире? —
Послушай, где ты ни живешь,—
245Хвалы мои тебе приметя,
Не мни, чтоб шапки иль бешметя
За них я от тебя желал.
Почувствовать добра приятство
Такое есть души богатство,
250Какого Крез не собирал.

Прошу великого пророка,
Да праха ног твоих коснусь,
Да слов твоих сладчайша тока
И лицезренья наслаждусь!
255Небесные прошу я силы,
Да, их простря сафирны крылы,
Невидимо тебя хранят
От всех болезней, зол и скуки;
Да дел твоих в потомстве звуки,
260Как в небе звезды, возблестят.


1782


Комментарий Я. Грота

В 1781 г. была напечатана, в небольшом числе экземпляров, написанная Екатериною для пятилетнего внука ея, великого князя Александра Павловича, Сказка о царевиче Хлоре[1]. Хлор был сын князя, или царя киевского, во время отсутствия отца похищенный ханом киргизским. Желая поверить молву о способностях мальчика, хан ему приказал отыскать розу без шипов. Царевич отправился с этим поручением. Дорогой попалась ему на встречу дочь хана, веселая и любезная Фелица. Она хотела идти провожать царевича, но ей помешал в том суровый муж ея, султан Брюзга, и тогда она выслала к ребенку своего сына, Рассудок. Продолжая путь, Хлор подвергся разным искушениям, и между прочим его зазвал в избу свою мурза Лентяг, который соблазнами роскоши старался отклонить царевича от предприятия слишком трудного. Но Рассудок насильно увлек его далее. Наконец они увидели перед собой крутую каменистую гору, на которой растет роза без шипов, или, как один юноша объяснил Хлору, добродетель. С трудом взобравшись на гору, царевич сорвал этот цветок и поспешил к хану. Хан отослал его вместе с розой к киевскому князю. «Сей обрадовался столько приезду царевича и его успехам, что забыл всю тоску и печаль.... Здесь сказка кончится, а кто больше знает, тот другую скажет».

Эта сказка подала Державину мысль написать оду к Фелице (богине блаженства, по его объяснению этого имени): так как императрица любила забавные шутки, говорит он, то ода эта и была написана во вкусе ея, на счет ея приближенных. Но Державин боялся дать ход этим стихам, в чем с ним согласны были и друзья его, Н. А. Львов и В. В. Капнист. Ода сделалась известною по нескромности О. П. Козодавлева, который, живя в одном доме с поэтом, однажды случайно увидел ее и выпросил на короткое время (Подробности см. в Объяснениях Державина). Вскоре после того княгиня Е. Р. Дашкова, в качестве директора академии наук, предприняла издание Собеседника любителей российского слова и открыла одою Державина I-ю книжку этого журнала, вышедшую 20 мая 1783 г., в субботу (С-петерб. Ведом. того года № 40). Там на стр. 5—14 эта ода напечатана без всякой подписи, под заглавием: Ода к премудрой киргизкайсацкой царевне Фелице, писанная некоторым татарским мурзою, издавна поселившимся в Москве, а живущим по делам своим в Санктпетербурге. Переведена с арабского языка 1782. К словам: с арабского языка сделана редакциею выноска: «Хотя имя сочинителя нам и неизвестно; но известно нам то, что сия ода точно сочинена на российском языке». Прибавим, что она написана в исходе 1782 г.

В Объяснениях своих поэт замечает, что он назвал Екатерину киргиз-кайсацкою царевною еще и потому, что у него были деревни в тогдашней оренбургской области, по соседству с киргизскою ордою, подвластною императрице. Ныне эти имения находятся в бузулуцком уезде самарской губернии.

Ода к Фелице доставила Державину богатый подарок от императрицы (золотую табакерку с 500 червонцев) и честь представления ей в Зимнем дворце; но вместе с тем возбудила против него гонение тогдашнего начальника его, генерал-прокурора кн. Вяземского. Вообще это сочинение имело решительное влияние на всю дальнейшую судьбу поэта.

Новая ода произвела много шуму при дворе и в петербургском обществе. Екатерина рассылала ее (конечно в отдельных оттисках) к своим приближенным и в каждом экземпляре подчеркивала то, что прямее относилось к лицу, которому он был назначен. Слава Державина утвердилась; она откликнулась и в Собеседнике, где с тех пор заговорили о нем и в прозаических статьях, и в стихах, называя его мурзою, арабским переводчиком и т. п. В следующих книжках журнала явилось четыре обращенные к нему стихотворения, между которыми три послания: В. Жукова, Сонет к сочинителю оды к Фелице (ч. III, стр. 46); М. Сушковой[2], Письмо Китайца к татарскому мурзе (ч. V, стр. 5—8); О. Козодавлева, Письмо к татарскому мурзе (ч. VIII, стр. 1—8); Е. Кострова, Письмо к творцу оды, сочиненной в похвалу Фелицы (ч. X, 25—30). «Во всех этих стихотворениях, не отличающихся особенным достоинством, хвалят Державина не столько за хорошие стихи, сколько за то, что он писал без лести» (Соч. Добролюбова, т. I, стр. 74). Сверх того, о Фелице и сочинителе ея с похвалою упоминается в стихотворениях Собеседника: Княгине Е. Р. Дашковой (ч. VI, стр. 20) и К другу моему (ч. VII, стр. 40).

По поводу похвальных стихов Державину, появившихся вслед за Фелицею, г. Галахов так определяет значение этой оды в нашей литературе: «Стихотворение, подписанное буквами О. К. (Осип Козодавлев), «говорит, что Державин проложил новый путь на Парнасс, что

… кроме пышных од,
Во стихотворстве есть „иной, хороший род“.

Признаки этого нового стихотворного рода указаны его противоположностью пышным одам. Оды, замечает Собеседник в одной статье[3], наполненные именами баснословных богов, наскучили и служат пищею мышам и крысам; Фелица написана совсем иным слогом, как прежде такого рода стихотворения писались. В другом стихотворении, Кострова, также признается за Державиным слава обретения нового и непротоптанного пути: ибо в то время, как слух наш оглох от громких тонов, Державин сумел без лиры и Пегаса воспеть простым слогом деяния Фелицы; ему дана была способность и важно петь и играть на гудке.... Назвав Державина певцом Фелицы, современники его дали знать, «что особенность его, как поэта, ярко выступила в этой пьесе. Справедливое проименование до сих пор не потеряло своей силы: для нас Державин тоже певец Фелицы; певцом Фелицы останется он и для дальнейшего времени» (Предисловие к Исторической Христоматии нов. периода русск. Словесности, т. I, стр. II).

Как образчик мнения современников о Фелице, приведем суждение Радищева: «Преложи многие строфы из оды к Фелице, а особливо где мурза описывает сам себя,... без стихов останется почти та же поэзия» (Соч. Радищева, ч. IV, стр. 82).

По всей вероятности, ода к Фелице, при появлении ея в Собеседнике, напечатана была и отдельными оттисками. В издании 1798 г. (стр. 69) она носит еще прежнее длинное заглавие; в издании 1808 г. (ч. I, XII) она озаглавлена уже просто: Фелица.

Значение рисунков (Олен.): 1) Фелица указывает царевичу гору, на которой растет роза без шипов; 2) предметом служит последний стих 8-й строфы: «Лечу на резвом бегуне».

  1. Бакмейстера Russische Bibliothek, ч. VII, стр. 540. По Сопикову (ч. IV, № 10.301), сказка эта явилась не прежде 1782 г.; но из Russ. Bibliothek видно, что даже и немецкий перевод ея был издан уже в 1781, Ср. Russ. Bibl., ч. VIII, стр. 54.
  2. В Собеседнике означены только начальные буквы ея имени, но г. Лонгинов указал настоящее имя этого автора (Соврем. 1857 г., № 5, статья Библиографич. записки, стр. 69). Марья Васильевна Сушкова была урожденная Храповицкая.
  3. Исторические, философические, политические и критические рассуждения о причинах возвышения и упадка книги Собеседник (ч. XVI, стр. 6).