OSTKRAFT / Литературная коллекция. Научное обозрение
М.: Модест Колеров, 2020
Библиография.[править]
Эта первая полная перепечатка дел, которые пресловутое III отделение вело о Пушкине и которыми уже почти пользовались исследователи, к сожалению, очень неудачна. Выпустивший ее «приложением» «Всемирный Вестник» не только не позаботился о соблюдении пушкинской орфографии, хотя и обещал это сделать, но даже напечатал документ с ошибками, происходящими как от невнимательности при снимании копий с бумаг, так и от недосмотра при печатании. Можно пожалеть также о том, что сырые материалы, официальные данные не снабжены историко-биографическими замечаниями, с помощью которых и неспециалист-читатель легко мог бы видеть, как опутывала великого поэта сеть, связанная для него «дружеской» опекой его цензора и «покровителя» Николая Павловича. Эти сухие документы — очень ценный материал и для жизнеописания Пушкина, и для характеристики николаевщины. Каждое «отношение», каждый «рапорт», каждая «записка» говорит о неволе, в которой мучился великий человек, когда был, говоря его же словами, «прощен и милостью окован», о «иглах тайных», которые «сурово язвили славное чело», о мучительных компромиссах с совестью. Сдерживая свое негодование, поэт писал Бенкендорфу, что «раздал несколько мелких сочинений в разные журналы и альманахи по просьбе издателей» и просил «разрешения сей неумышленной вины», а шеф жандармов поучал его: «Вы слишком благомыслящи, чтобы не чувствовать в полной мере столь великодушного к вам монаршего снисхождения и не стремиться учинить себя достойным оного», и находил, что не следует ему говорить о своей опале и несчастьях, когда автор не был в оном, но был милостиво и отечески оштрафован". Попечительное начальство, взяв однажды Пушкина в свои когти, выпустило из них только его труп: то его преследовали за элегию «Андрей Шенье», то за «Гавриилиаду», то просто «надзирали», то заводили дело о "подозрительности виньетки, напечатанной на заглавном листе «Цыган», то спрашивали Пушкина «по чьему позволению» он ездил на Кавказ, то читали нотацию за то, что поэт был на каком-то балу не в мундире, а во фраке, то предлагали чистую отставку, когда он просил отпуска, и т. д., и т. д., вплоть до роковой пули Дантеса. В книге опубликовано несколько писем Пушкина, раньше нигде не напечатанных; к общей картине они ничего существенно нового не прибавляют.
Новости Елисаветграда. № 53. С. 4