Георгий Золотухин[править]
Стихотворения из сборника «Опалы»[править]
Предисловие (к сб. «Опалы»)
Тому, кто живёт в горизонтах безмерных,
Иногда неприятны строчки стихов определённо-размерных;
Он знает, как факт,
Что шаблонный такт —
Для мыслей ограда;
А когда рассыпаются, как дробь,
Строчки враздробь,
То ум смелеет, и душа рада.
Эти постоянные, бесконечные: раз, два, три, четыре, пять —
Опять… и опять —
Сплошное неприличие!
Надо изливать нектар, водицу,
Любить пять, единицу
И, вообще, различие!
Как пить чай с сахаром и вприглядку —
Не вкусно,
Точно так же целовать вечно музную пятку —
Грустно.
Переливаются, как солнечные блики,
Думы — души лики;
И не дело лечь на оттоманку
И записывать определённую
Мысль в шарманку —
Влюблённую.
Летя от простоты в символику,
И обратно;
Живя, как мне угодно: нравственно, развратно,
То богато, а то снуя глазами по пустому столику,
Я ищу людей,
Мысли которых напоминают лебедей;
Всегда помня, что только белоснежные химеры
Не имеют меры,
А всё остальное плоско и избито —
Или дано, или бито…
Итак: Я люблю только то, что вытекает непроизвольно.
Мой ум — из разноцветных кирпичей строение!
Я каждую минуту целую новое настроение,
А от искусственного — мне больно…
Мой удел
В мои атомы и клетки
Заползли зачем-то предки
И живут; —
На плечах свинцом повисли,
При набеге новой мысли
Тут как тут!
Выражая сожаленье,
Крепко схватят за язык,
Натянув на размышленья
Пылью пахнущий парик.
Скажут: — «Тише! В этом мире,
Дважда два — равно четыре…»
Круг очерчен, центр намечен, —
Дух запятнан, искалечен
Сотней рук;
Ноги вязнут в жидкой тине,
И смеётся в паутине —
Мой Паук…
Путь один — глотать объедки,
Пить прокисшее вино
И смотреть, как злые предки
Рвут блестящее Руно…
Мой удел — чужое несть!..
Дважды три — конечно, шесть…
Цель
Полутоны и намёки
От далёкого далёки.
В символизме мысль поблёкла,
Всюду вставленные стёкла
Сеют сумеречный свет.
Да — завяло, вянет — нет!
Парадоксы, отговорки —
Разноцветные затворки.
Только в картах, да в вине
Примитив царит вполне;
Но, конечно, очень грустный,
Безвоздушный и безвкусный.
Есть для всех нас близкий символ;
Он гремит в ушах, как кимвал:
— Смертный час подходит сразу!..
Опершись на эту базу,
В море маленьких минут,
До цепей переворота,
Разбивай оковы смут
И спокойно жди чего-то.
Плачет сумрачная ива,
Наклонившись над рекой.
В колебаньях примитива
Исторический покой…
Мысль должна быть крепче стали;
Символ равен простоте;
Смысл шлифуется в начале,
Окрыляется в мечте.
Низ и небо — два предела —
Так, поэт, соедини,
Чтоб слияние согрело
Догорающие дни;
Чтобы в огненном мотиве
Роком созданных начал,
Возлежа на примитиве,
Символ вечности звучал.
Беспрерывность
Беспрерывность — это я, —
Это ты, — это мы.
Беспрерывность — сочетанье
Разноцветной кутерьмы.
Миллионы разных звуков:
Честных, пошлых, нудных, гадких,
Горьких, пресных, терпких, кислых,
Ядовитых, острых, сладких.
Беспрерывность — это дьявол
С размалёванным лицом,
Сладкострастных вздохов смена
С общепризнанным концом.
Если хочешь ты увидеть
Беспрерывности огни,
Поздно вечером в аллеи
Парка, друг мой, загляни.
Там, окутанные тьмою,
Раздражающей как зуд,
Вереницей беспрерывной
Пары чёрные снуют.
Тихих слов ты не расслышишь,
Но тебе их смысл знаком —
Беспрерывность крутит, вертит,
Одинаковости ком.
Речи все пустопорожни,
Если их соединить,
Смысл одно, одно значенье,
Одинаковая нить…
Беспрерывность — сочетанье
Разноцветной кутерьмы,
Беспрерывность — это я, —
Это ты, — это мы…
Так говорят слабые
Живую душу сушит плен, —
Она, как в клетке, бьётся, бьётся,
И только изредка взовьётся —
В движении молниеносных смен —
И снова вниз… В безумстве плача,
Рви в кровь познание своё, —
Ты не узнаешь, что — «твоё» —
Неразрешимая задача.
Малейший звук средь тишины,
И тотчас лапа тяготенья;
В зловонной куче бездвиженья —
Бесцельна гамма новизны…
Ты — царь? — Нет!.. Ты червяк!.. Ты сор!..
Ты пыль ненужная вселенной:
И не рассеять мыслью пленной
В кулак зажатый кругозор…
…………………………………
Горит отточенный клинок…
И впереди и за тобою —
Походкой медленной, прямою
Шагает Рок…
Так говорят сильные
Сверкает утренним сияньем
Мой отшлифованный клинок,
И каждый атом обаяньем надежд
Питает раб мой — Рок…
Я — серна юных гор. Отважно
Ищу возвышенных начал;
Я никогда не жил продажно,
И никогда не погибал!
Я сам держу железо Рока,
Победно жизни нити тку;
Я сам сорвал с себя жестоко
Предначертанную тоску.
Порвав законы тяготенья
Полётом смелым в высоту,
Для слабых звёзды вдохновенья
В живые символы плету…
Я — царь? Да, царь! Горит сияньем
Мой отшлифованный клинок,
И каждый атом обаяньем
Надежд питает раб мой — Рок!..
Каждый день в моём храме сгорает свеча,
В темноте застывают молитвы,
И острее доносятся звоны меча —
Волны битвы.
Крепки двери святыни, но гул всё сильней
Заглушает мечты о предтече,
И всё меньше и меньше отрадных огней…
Тают свечи…
Сплетни
Сплетни мчатся, льются, вьются…
Над разрытой мостовой —
Пылью мутною несутся,
Чёрной, клейкою водой…
Разговоров — кучи-тучи…
Всюду критика и суд,
Грязных слов поток вонючий
Вызывает гадкий зуд…
Сердце камень… Сало… Жало…
Вот наличности мещан…
Если сердца в сердце мало —
Сплетен много — океан…
Окаянны толки — волки —
Обесцвечивают ум,
И душевные осколки
Все в грязи от смрадных дум…
Сплетни давят, реют, веют,
Как кошмары, мнут сердца…
Тёмной лентою чернеют,
Льются, льются — без конца…
Ноктюрн
Скромно умирают бледные нарциссы,
Их темница — ваза…
Аромат последний точат лепестки…
………………………………………….
В чёрных складках газа
Нежные ирисы
Вянут от тоски…
………………………………………….
В паутину грусти спрятались желанья,
На огне минут
Превратились в пепел муки обладанья —
И текут… текут
Воспоминанья
…………………………………………..
Умерли цветы…
…Я — не тот!.. А ты???
Романс
Бывают дни — темнее ночи.
Есть светлый миг — страшнее мук.
Есть день — падения короче,
И этот день — ушедший друг.
Когда души моей частицы
Тебе я ласково дарю,
То эти капельки, как птицы,
Должны будить любви зарю.
И, если ты уйдёшь, мой гений,
Когда лучи любви горят —
В душе аккордов сожалений
Невыносимый вспыхнет ряд…
Но… нет! Не надо слов обета,
О них тебя я не молю…
Я угасаю без ответа,
Но, угасая — всё ж люблю…
Муза! Где сладость напевов твоих?
Смолкли мгновенные трели,
В муках рождённый не трогает стих,
Тускло внутри, улетели.
Бодрые думы и светлые дни,
Сердце в бессилье одето,
Муза, волшебница! Муза! Верни!
Чувствам горячее лето!
Для тебя я огней золотых принесу,
Соберу с облаков белоснежных росу,
Алой кровью окрашу уснувшие были,
Что налётом тяжёлым на сердце застыли…
Белый жемчуг вплету в вереницу венков,
Душу лаской осыплю, волной огоньков.
Из горячих созвучий рождается он —
Вечно юной любви непреложный закон…
Бриллиантов сверканья в глаголы вложу,
К тайникам вдохновенья построю межу;
Крепкий выстрою храм… а у жертвенных плит
Я зажгу своё сердце… пусть сердце — горит.
Ты — новорожденная! Лежишь в кроватке
И просишь благословения.
В твоей невинной тетрадке
Нет пока единиц прикосновения.
Ты — весна. Я нахально-жгучий,
Как знойное лето;
Люблю развратной качучей
Волновать спины кордебалета.
Я живу на свете двулико:
Я — орёл и решка…
Два зерна у орешка,
И в этом моя улика.
Одно зерно — горькое, другое — сладкое,
Бурьян и резеда вместе;
То сижу на чистом месте,
А то влезаю в болото гадкое.
Постарайся и меня приучи
К весенним дням, молодым…
Только страшно. Вдруг — я расползусь, как дым
И испарятся моей притягательности лучи…
Источник текста: Георгий Золотухин. Опалы. Изд. 2-е; М., 1915.
Оригинал здесь: http://www.poesis.ru/poeti-poezia/zolotuhin/frm_vers.htm