юридическомъ факультетѣ, но чиновникомъ не былъ и жилъ безъ дѣла, въ свое удоволъствіе, то въ Петербургѣ (съ братомъ художникомъ), то въ Москвѣ гостилъ въ семьѣ фирмы. Рыхлаго тѣлосложенія блондинъ, съ одутлымъ, гладко выбритымъ лицомъ, мягкимъ, словно безъ костей, тѣломъ и такими же мягкими манерами, онъ былъ похожъ на сытаго католическаго священника среднихъ лѣтъ, и самъ себя признавалъ старымъ холостякомъ. Былъ большой любитель театра, особенно балета, и еще большій любитель женской красоты. Млѣлъ и соловѣлъ при видѣ красиваго женскаго лица и, если можно, выражалъ передъ кумиромъ данной минуты свои сладостные восторги словами, глазами и тѣлодвиженіями. Немного, можетъ быть, и увлекался, но былъ по природѣ комедіантъ, легко входилъ въ роль и разыгрывалъ комедіи съ большимъ увлеченіемъ. Эту черту его характера я узналъ позднѣе; узналъ, что между людьми, знавшими его близко, онъ самъ подсмѣивался надъ своими восторгами. Любилъ онъ пламенно только самого себя и не могъ равнодушно говорить о случавшихся съ нимъ бѣдахъ. Разъ онъ при мнѣ разсказывалъ у Сергѣя Петровича о своемъ путешествіи по финляндскимъ озерамъ, и когда сталъ передавать ужасный моментъ, какъ при сходѣ съ парохода въ лодку оступился и полетѣлъ головой внизъ въ озеро, то голосъ у него задрожалъ и на глазахъ выступили слезы. Но у С. П., знавшаго комедіаничанье своего брата, вмѣсто восклицаній участія вырвался смѣхъ, и спасенный утопленникъ, нисколько не обидѣвшись, закончилъ разсказъ описаніемъ трогательной сцены, какъ онъ очнулся голый подъ руками растиравшихъ его матросовъ и въ порывѣ благодарности сталъ со слезами цѣловать этихъ чухонцевъ. Повторяю опять, эту сторону его характера я узналъ позднѣе, а тогда считалъ его дѣйствительно способнымъ на увлеченія съ нѣкоторымъ некрасивымъ элементомъ.
Бѣганье по улицамъ милой Флоренціи (ее я оцѣнилъ настоящимъ образомъ позднѣе, въ третій пріѣздъ) и ея картиннымъ галлереямъ продолжалось дня три, и затѣмъ мы вмѣстѣ отправились черезъ Пизу въ Ливорно, отсюда пароходомъ въ Чивитавеккію и Римъ. Въ Римѣ у П. П. были знакомые между русскими художниками, и онъ намѣревался прожить въ немъ недѣли двѣ, а то и болѣе. Поэтому, должно быть, въ первый же день пріѣзда сбѣгалъ въ caffè greco, тогдашнее мѣсто сходки русскихъ художниковъ, и, вѣроятно черезъ посредство кого-нибудь изъ нихъ, нанялъ для насъ обоихъ двѣ меблированныя комнаты съ молодой и красивой хозяйкой римлянкой. Тамъ же, конечно, узналъ адресъ Ал. Андр. Иванова, побывалъ у него и познакомился съ этимъ очаровательнымъ,
