бенно по закону Каракаллы), с административным разделением римской империи при Константине, с уничтожением при Юстиниане libertas latina и dediticia, различия res mancipi и nec mancipi и, наконец, различия dominium Quiritarium и dominium bonitarium, — было бы анахронизмом дальше удерживать различие между древней usucapio и longi temporis praescriptio. И вот, в конституции de usucapione transformanda et de sublata differentia rerum mancipi et nec mancipi[1], Юстиниан слил под общим названием usucapio древнее usucapio и longi temporis praescriptio преторского права, установив общие для них предположения. Что же касается longissimi temporis praescriptio, то ей придан был Юстинианом характер приобретательной, но чрезвычайной, давности[2]. Таким образом, с Юстиниана мы должны различать: 1) обыкновенную приобретательную давность владения (usucapio) и 2) чрезвычайную приобретательную давность владения (praescriptio longissimi temporis).
Общие условия этой давности были следующие: — Требовалось, чтобы вещь, ей подлежащая, не была изъята особым законоположением от действия давности, т. е., чтобы она была из числа т. наз. res habiles; чтобы на эту вещь установлено было юридическое владение, possessio; чтобы это владение основывалось не только на justus titulus, но сопровождалось еще bona fides; чтобы такое владение непрерывно продолжалось законом указанный для давности срок, tempus.
Все эти условия в средние века свели в один памятный стих: Res habilis, titulus, fides, possessio, tempus.
Possessio. Первым условием usucapionis есть установление юридического владения над вещью[3], и притом с намерением приобрести на нее право собственности[4]. При так наз. производном владении залогопринимателя и прекариста настоящим владельцем ad usucapionem остается передавший вещь залогодатель и precario dans[5]; принявший же ее рассматривается владельцем со стороны осуществления интердиктов.
