Сергѣй Ивановичъ Кознышевъ хотѣлъ отдохнуть отъ умственной работы и, вмѣсто того чтобъ отправиться по обыкновенію за границу, пріѣхалъ въ концѣ мая въ деревню къ брату. По его убѣжденіямъ, самая лучшая жизнь была деревенская. Онъ пріѣхалъ теперь наслаждаться этою жизнью къ брату. Константинъ Левинъ былъ очень радъ, тѣмъ болѣе что онъ не ждалъ уже въ это лѣто брата Николая. Но, несмотря на свою любовь и уваженіе къ Сергѣю Ивановичу, Константину Левину было въ деревнѣ неловко съ братомъ. Ему неловко, даже непріятно было видѣть, отношеніе брата къ деревнѣ. Для Константина Левина деревня была мѣсто жизни, то-есть радостей, страданій, труда; для Сергѣя Ивановича деревня была, съ одной стороны, отдыхъ отъ труда, съ другой — полезное противоядіе испорченности, которое онъ принималъ съ удовольствіемъ и сознаніемъ его пользы. Для Константина Левина деревня была тѣмъ хороша, что она представляла поприще для труда, несомнѣнно полезнаго; для Сергѣя Ивановича деревня была особенно хороша тѣмъ, что тамъ можно и должно ничего не дѣлать. Кромѣ того, и отношеніе Сергѣя Ивановича къ народу нѣсколько коробило Константина. Сергѣй Ивановичъ говорилъ, что онъ любитъ и знаетъ народъ, и часто бесѣдовалъ съ мужиками, что́ онъ умѣлъ дѣлать хорошо, не притворяясь и не ломаясь, и изъ
