руку и, какъ чему-то особенному, обрадовался тому энергическому пожатію, съ которымъ она крѣпко и смѣло тряхнула его руку. Она вышла быстрою походкой, такъ странно легко носившею ея довольно полное тѣло.
— Очень мила, — сказала старушка.
То же самое думалъ ея сынъ. Онъ провожалъ ее глазами до тѣхъ поръ, пока не скрылась ея граціозная фигура, и улыбка остановилась на его лицѣ. Въ окно онъ видѣлъ, какъ она подошла къ брату, положила ему руку на руку и что-то оживленно начала говорить ему, очевидно о чемъ-то не имѣющемъ ничего общаго съ нимъ, съ Вронскимъ, и ему это показалось досаднымъ.
— Ну, что, maman, вы совершенно здоровы? — повторилъ онъ, обращаясь къ матери.
— Все хорошо, прекрасно. Alexandre очень былъ милъ. И Marie очень хороша стала. Она очень интересна.
И опять она начала разсказывать о томъ, что́ болѣе всего интересовало ее: о крестинахъ внука, для которыхъ она ѣздила въ Петербургъ, и про особенную милость государя къ старшему сыну.
— Вотъ и Лаврентій, — сказалъ Вронскій, глядя въ окно, — теперь пойдемте, если угодно.
Старый дворецкій, ѣхавшій съ графиней, явился въ вагонъ доложить, что все готово, и графиня поднялась, чтобъ идти.
— Пойдемте, теперь мало народа, — сказалъ Вронскій.
Дѣвушка взяла мѣшокъ и собачку, дворецкій и артельщикъ — другіе мѣшки. Вронскій взялъ подъ руку мать; но когда они уже выходили изъ вагона, вдругъ нѣсколько человѣкъ съ испуганными лицами пробѣжали мимо. Пробѣжалъ и начальникъ станціи въ своей необыкновеннаго цвѣта фуражкѣ. Очевидно, что-то случилось необыкновенное. Народъ отъ поѣзда бѣжалъ назадъ.
„Что?.. что?.. гдѣ?.. бросился!.. задавило!..“ слышалось между проходившими.
