существования той или другой правовой нормы, суду неизвестной, но никак не в отношении применения ее, как это совершенно справедливо заметил Малинин (Коммент. к 366 ст. уст., стр. 77). Победоносцев (Судеб. руков., тезис 244) и Малышев (Курс гражд. суд., изд. 2, т. 1, стр. 272) приводят, между прочим, следующие случаи, когда может быть потребовано доказательство от стороны, в подтверждение ссылки ее на то или другое правило закона или обычая: 1) когда проситель ссылается на распоряжение правительства или особого правительственного учреждения, не обнародованное во всеобщее сведение, но частно состоявшееся и разосланное частно в те учреждения, до коих особливо относится; 2) когда проситель ссылается, в удостоверение прав своих, на правило иностранного законодательства; 3) когда ссылка сделана на местный закон, обнародованный по особенному праву в той только области, до которой относится (напр., местные законы Финляндии и Царства Польского); и 4) когда сторона ссылается на обычай, суду неизвестный. Кроме этих случаев, вряд ли можно найти другие, когда бы необходимо было требовать доказательств существования самого права. Что же собственно касается этих случаев, то необходимость доказывания в них самого существования права оправдывается и постановлениями нашего законодательства. Так, напр., необходимость доказывать существование того или другого постановления законодательства иностранного, или какого-либо частного правительственного распоряжения, хотя и отечественного, но не обнародованного установленным порядком, явствует уже из того, что, в силу 47 ст. I т. законов основных, русские суды обязаны решать дела только на основании учреждений и уставов Империи, установленным порядком обнародованных, которые они только и обязаны знать, хотя некоторые распоряжения необнародованные и имеют иногда обязательную силу наравне с самим законом. Если же стороны в приведенных случаях и обязаны доказывать факт самого существования той или другой нормы права, то, тем не менее, доказательств в отношении применения закона от сторон, повторяю, требовать нельзя. Они могут представлять только свои соображения о применении закона, но не доказательства в том смысле, в каком понятие доказательства определяется наукой права.
Сводя, таким образом, вместе с нашими процессуалистами: Малышевым (Курс гражд. суд. изд. 2, т. I, стр. 272), Малининым (Коммент. к 366 ст. уст., стр. 73) и Гольмстеном (Учеб. гражд. суд., стр. 159), обязанность сторон доказывать спорные обстоятельства дел исключительно к фактической стороне процесса, я должен однако же заметить, что и не все факты спора подлежат доказыванию. Могут встретиться такие случаи, когда сторона будет в своих объяснениях указывать на такие факты, существование которых несомнительно и общеизвестно, напр., сторона будет заявлять, что такое-то событие случилось во время праздников Рождества Христова и будет утверждать, что праздник этот бывает в декабре; очевидно, что этот последний факт несомнителен и общеизвестен. Что в подтверждение такого факта нет надобности требовать от стороны каких-либо доказательств, то за это достаточно говорят здравый смысл и логика; вследствие чего, издавна существует общее юридическое правило notorium non eget probatione, — или общеизвестное не требует доказательств, правило, на необходимость руководствоваться которым указали и наши процессуалисты: Малышев (Курс гражд. суд., изд. 2, т. I, стр. 273), Малинин (Коммент. к 366 ст. уст., стр. 79) и Гольмстен (Учеб. гражд. суд., стр. 189). Все же остальные факты, служащие основанием спору, или возражению, факты сомнительные и суду неизвестные, непременно должны подлежать доказыванию со стороны субъектов спора — истца или ответчика. Правда, мне мо-
