договора, установлено и в интересе истца, но понятно, что в его интересе подсудность может быть установлена только по месту совершения тех действий, которые по договору должны быть совершены в его пользу, а не по месту совершения тех действий, которые должны, напротив, быть исполнены по договору со стороны его, истца, в пользу ответчика, потому что вообще нельзя предположить, чтобы закон, устанавливая правило подсудности на основании известного фактического положения, мог вместе с тем допустить, чтобы одна сторона могла обратить в свою пользу относительно подсудности и те условия данного фактического положения, напр. места исполнения договора, которые существуют собственно в интересе противной стороны, как в приведенном мной примере — место платежа за подряд. На этом основании следует, конечно, признать, что, напротив, если подрядчик будет требовать с хозяина дома условленный в договоре платеж, то он должен будет обратиться с своим иском в петербургский окружной суд, а не в московский. Затем, относительно предъявления исков по месту исполнения договора еще в тех случаях, когда в договоре указано не одно, а несколько мест исполнения в пользу одной из сторон договора, находящихся в различных судебных округах, как, напр., в случаях указания в договоре подряда нескольких мест по производству построек, следует заметить, что в подобных случаях должно быть допущено предъявление иска об исполнении подобного договора со стороны того лица, в пользу которого подряд подлежит исполнению, по его выбору, в каждом из судов, по месту исполнения договора, если иск касается исполнения договора вообще, а не исполнения его в какой-либо части, касающейся исполнения в каком-либо одном определенном месте, когда иск этот должен быть признан подсудным уже одному тому суду, в котором условлено исполнение этой части договора, на том основании, что в первом из этих случаев, в силу 209 ст., каждый из судов мест исполнения договора должен считаться компетентным к принятию иска, а во втором только один суд.
Выше я уже сказал, что правило 209 ст. может быть применяемо и относительно подсудности исков, возникающих из обязательств, источником которым служит quasi-контракт. В этих случаях подсудность иска также может быть обусловлена местом исполнения обязательства; так, например, negotiorum gestor ведет добровольно чьи-либо дела в известном месте, но затем, не окончивши, оставляет ведение этих дел; в этом случае dominus negotiorum может обратиться с иском в суд против negotiorum gestor’a по месту ведения им дел о понуждении его к окончанию дел. Конечно, кроме исков на основании обязательств, возникающих из negotiorum gestio, иски на основании обязательств, источником которых служит также quasi-контракт, как, напр., indebiti salutio, неправильное обогащение и проч., по самому существу этих обязательств, не могут быть направляемы на основании правила подсудности, установленного в 209 ст. На основании правила этой статьи, как я уже сказал, могут быть направляемы только иски об исполнении обязательств, установленных договором; но если к основному требованию об исполнении договора будут присоединены требования побочные, как, напр., требование о взыскании неустойки, или требование о взыскании убытков, происшедших от неисполнения договора, то могут ли и эти последние требования быть заявлены в порядке подсудности, предъявленной 209 ст.? Мне кажется, на этот вопрос иначе нельзя отвечать, как утвердительно, потому что закон (258 ст. устава) запрещает только смешивать в одном исковом прошении иски, вытекающие из разных оснований; здесь основание исковых требований одно и то же — один и тот же договор; заявлять же несколько
