14 ДОГОВОРЪ. лицами присутствующими или отсутствующими, а также непосредственно, или же на публичномъ торгѣ и, наконецъ, различіе въ формѣ совершенія или заключенія тѣхъ или другихъ договоровъ, то нельзя будетъ, кажется, не признать, какъ это уже видно и изъ предшествующаго изложенія мнѣній нашихъ цивилистовъ и сената о моментѣ заключенія договора въ различныхъ случаяхъ, что дать одно общее опредѣленіе этого момента представляется совершенно невозможнымъ, вслѣдствіе чего и никоимъ образомъ и не могутъ быть признаваемы достаточными и правильными опредѣленія его большинства нашихъ цивилистовъ, какъ опредѣленія слишкомъ общія, данныя ими безъ соображенія различія въ существѣ самыхъ договоровъ и въ формѣ ихъ заключенія, а только но соображенію различія въ нѣкоторыхъ обстоятельствахъ ихъ заключенія' и, главнымъ образомъ, по соображеніи, обстоятельствъ ихъ заключенія присутствующими и отсутствующими. Во всякомъ случаѣ никакъ нельзя считать достаточнымъ и правильнымъ выставляемое большинствомъ изъ нихъ прежде всего общее положеніе о томъ, что договоръ долженъ считаться заключеннымъ по принятіи предложенія о его заключеніи одной стороны другой, какъ такое положеніе, согласно которому моментъ заключенія договора едва ли не въ большинствѣ случаевъ опредѣляемъ быть не можетъ, вслѣдствіе недостаточности одного соглашенія сторонъ о его заключеніи для его возникновенія или бытія въ этихъ случаяхъ, и почему въ нихъ этотъ моментъ можетъ имѣть значеніе только момента приступа къ заключенію договора, но не момента окончательнаго его заключенія. Утвержденіе нѣкоторыхъ изъ нихъ, какъ, напр., Дитовича и Шершеневича о томъ, что собственно предварительные между сторонами переговоры передъ заключеніемъ договора не могутъ имѣть никакого значенія и не могутъ считаться обязательными, представляется, разумѣется, совершенно правильнымъ, вслѣдствіе того, что въ нихъ не заключается еще соглашенія сторонъ о заключеніи договора. Правильнымъ представляется также заключеніе какъ ихъ, такъ и нѣкоторыхъ другихъ цивилистовъ, утверждающихъ, во-1-хъ, что для наличности соглашенія сторонъ о заключеніи договора представляется необходимымъ сдѣланіе предложенія о его заключеніи одной стороной и принятіе его другой, если онѣ находятся налицо при его заключеніи, па томъ простомъ основаніи, что безъ этихъ необходимыхъ элементовъ соглашенія нредставляется немыслимымъ и самое соглашеніе, и, во-2-хъ, что для наличности соглашенія необходимо, чтобы между сторонами были выяснены и установлены всѣ отдѣльные пункты и условія договора, или, все равно, было выяснено вполнѣ его содержаніе во всѣхъ его частяхъ, на томъ основаніи, что безъ выясненія этого соглашенія о его заключеніи, по отсутствію точнаго опредѣленія его предмета, договоръ также не молсетъ считаться заключеннымъ.
Наличности означенныхъ обстоятельствъ для признанія соглашенія совершившимся требуютъ, по крайней мѣрѣ, какъ право римское, такъ и уложеніе саксонское, и только едва ли не одно уложеніе германское указываетъ, что одно предлолсеніе о заключеніи договора связываетъ лицо, его сдѣлавшее, хотя, приэтомъ, оно не указываетъ, въ чемъ собственно должны заключаться для него послѣдствія отступленія его отъ этого предлолсенія. Хотя послѣдствія эти не были опредѣлены также и въ правѣ римскомъ, но по объясненію Барона, какъ мы видѣли выше, всѣ согласны въ томъ, что сторона, отказывающаяся исполнить ея предложеніе, или берущая его назадъ, совершаетъ сніра іп сопй’аііепсіо, почему и должна возмѣстить другой сторонѣ тѣ убытки, которые она понесла отъ незаключенія договора, бывъ обманута въ наделсдѣ на его совершеніе. Бъ нашемъ законѣ подобно тому, какъ и въ другихъ законодательствахъ иностранныхъ, никакого указанія на обязательность для стороны сдѣланнаго ею предложенія о заключеніи договора не выраясено, вслѣдствіе чего, быть молсетъ и многіе наши цивилисты утверлсдаютъ, что до тѣхъ поръ,
