ности, но и на праве пожизненного владения, а также обременение его какими-либо повинностями в пользу других лиц (Курс гр. пр., изд. 4, т. I, стр. 84—94). По отношению определения объема ограничения права собственника распоряжаться родовым имуществом посредством завещания в смысле этого положения высказывается и Брандт (Жур. гр. и уг. пр., 1888 г., кн. 7, стр. 10); что же касается объема ограничений собственника родового имущества, то в этом отношении Брандт указывает еще и на такого рода ограничения, о которых Победоносцев не упоминает; именно, по его мнению, собственник родового имущества должен быть признаваем лишенным права не только прямо отчуждать родовое имущество посредством передачи собственности на него, вне случаев дарения, законом допускаемых, но и обременять его дарственно долгами путем его залога, а также и иными распоряжениями уменьшать его ценность, напр., посредством дарения его принадлежностей, напр., растущего в нем леса, находящихся в нем ископаемых и проч. (Жур. гр. и уг. пр., 1888 г., кн. 6, стр. 43—44). Только что приведенные положения, высказанные Победоносцевым, в объяснение объема ограничений в отношении распоряжения родовым имуществом, высказал также и сенат в приведенных несколько выше решениях его. С положениями этими необходимо придется встретиться еще впоследствии, в особенной части настоящего труда, вследствие чего я и не останавливаюсь на более подробном рассмотрении содержащихся в них указаний.
Нет в праве римском, а также в уложениях итальянском и саксонском никаких постановлений также об имуществах заповедных и майоратных. В нашем законе в 467 ст. X т. упоминается об учреждении заповедных имений или при самом их пожаловании, или же впоследствии по ходатайству вообще собственника имуществ, все равно в силу 469 ст. X т., как родовых, так и благоприобретенных об обращении их имений в заповедные с Высочайшего на это разрешения. Отличие имений, обращенных в заповедные, от других, заключается по правилам 485 и 493 ст. X т. в том, что имения эти признаются принадлежащими в собственность не наличным их владельцам, но всему их роду, вследствие чего имения эти не подлежат отчуждению со стороны их владельцев ни в целом, ни в какой-либо части их никакими способами, т. е. ни дарственными, ни возмездными и вообще никакими другими сделками и актами, а также не могут быть обременяемы как сами, так и доходы с них никакими долгами посредством каких бы то ни было сделок. Хотя в силу 469 ст. X т. в имении заповедные могут быть обращаемы имущества только недвижимые, но постановление это, ввиду правила 474 ст. X т., дозволяющего при обращении имения в заповедное присоединять к нему и разные движимые вещи и, притом, такие, которые ни в каком случае не могут принадлежать к разряду вещей, могущих иметь значение принадлежностей имения, как, напр., фамильные бумаги, произведения искусства, собрания редкостей, книг и проч., следует понимать в том смысле, что недопустимым представляется обращение в заповедные вещей движимых только отдельно от недвижимости, но не совместно с ней. Из имуществ недвижимых, далее, правилами 471 и 472 ст. X. т., дозволяется обращать в заповедные не только отдельные имения земельные, но и несколько имений вместе или порознь, в виде отдельных заповедных имений, а также и существующие особо от них дома и фабрики, но только вместе с имуществами земельными, а не отдельно сами по себе, так как эти последние могут быть только приписаны к первым при их обращении в заповедные. Кроме этого, в силу правила 468 ст. учреждать заповедные имения с Высочайшего разрешения могут даже не одно, а и несколько лиц, соединяя для этого свои имения в целом или в известных частях.
