которые по 1177 ст. уложения также подлежат конфискации и истреблению; в-7-х, на вредные для здоровья, а также испортившиеся съестные припасы, а также на посуду, приготовленную из вредных для здоровья материалов, которые по 115 ст. уст. наказ. налаг. миров. суд. также подлежат конфискации и истреблению и проч. На многие из этих вещей, как на изъятые из оборота, указывает также Кавелин, который, кроме них, упоминает также еще и о многих других, не подлежащих, по его мнению, частному обладанию, как, напр., о государственных регалиях, т. е. как можно полагать, об орденах и других знаках отличия, о военной амуниции, военном оружии и снарядах и проч. (Права и обязан., стр. 27—29), причем, однако же, отнесение их к категории вещей, изъятых из оборота, не обосновывает никакой ссылкой на законы, подыскать которые для оправдания правильности этого заключения и на самом деле представляется вряд ли возможным, вследствие чего вряд ли возможно и многие из этих вещей относить к категории вещей, изъятых из оборота. О многих, из только что перечисленных вещей, как вещах, изъятых из гражданского оборота, упоминает также Гамбаров в его статье „Вещь“ (Словарь юридич. и государ. наук, т. I, стр. 1788) и Шершеневич (Учеб. рус. гр. пр., изд. 2, стр. 127). Перечислить все вещи, которые должны быть признаваемы, или по закону, или же по их природе, как указанные правом римским res omnium communes, как, напр., воздух, текучие воды и проч., изъятыми из гражданского оборота, не представляется, разумеется, никакой возможности, тем более, что и содержащиеся, по крайней мере, в законе, указания как на такие вещи, представляются более или менее подвижными; но, несмотря на это, нельзя не указать еще на один предмет из категории этих вещей, который должен быть признан изъятым из оборота в силу закона, это, как заметил Гамбаров в его статье „Вещь“ (Словарь юрид. и государ, наук, т. I, стр. 1787), на труп умершего человека, права собственности на который, как говорит Борзенко, основываясь на мнениях некоторых немецких писателей, никто иметь не может, вследствие чего, и сделки о трупе, хотя они в действительности иногда и случаются, напр., при продаже трупов в анатомические театры не могут иметь никакого юридического значения (Концес. железнодорожн. права, стр. 179). Нельзя не признать, что замечание это может иметь полное значение и у нас, на том основании, что у нас трупы умерших людей подлежат по закону обязательному погребению, вследствие чего, они, как это очевидно и само собой, не могут уже служить объектом каких-либо сделок.
Кроме упоминания о такого рода вещах, которые должны быть признаваемы у нас изъятыми из оборота, из наших цивилистов Победоносцев (Курс гр. пр., изд. 4, т. I, стр. 24—30) и Кавелин (Права и обязан., стр. 28—29) упоминают еще о такого рода вещах частное обладание которыми представляется ограниченным, ввиду требований государственного и общественного благоустройства и благочиния, и, потому, не безусловным или, другими словами, возможным при наличности только известных условий, законом установленных и ограничивающих свободное распоряжение ими, как говорит Победоносцев. Для примера Победоносцев и Кавелин указывают как на такого рода вещи: во-1-х, на освященные иконы, частицы мощей, владение которыми запрещено нашим законом иноверцам нехристианам; во-2-х, на некоторые фабрики и заводы, устройство которых составляет по закону монополию правительства или некоторых его ведомств, и которые поэтому не могут быть устраиваемы никем другим, как, напр., фабрики игральных карт; в-3-х, на яды и сильнодействующие вещества, как подлежащие продаже при особых условиях, а также на предметы, подлежащие оплате таможенными, акциз-
