Общество наше было не многолюдно, но дружно и весело. Погода постоянно баловала насъ. Ясные дни, съ зари до зари осыпавшіе море трепетнымъ золотомъ солнечныхъ лучей, смѣнялись тихими ночами, и мѣсяцъ игралъ на водѣ тѣмъ живымъ серебромъ, которое Айвазовскій такъ удачно переносилъ на свои картины. Кораблей мы почти не встречали: конецъ лѣта самое глухое время для черноморской навигаціи. Во весь переѣздъ мы видѣли только дельфиновъ, которые стаями гонялись за пароходомъ, прыгая и кувыркаясь по волнамъ. На третье утро на лѣвой сторонѣ показался низменный берегъ, съ высокой башней Аккерманскаго-маяка. Первымъ вѣстникомъ родной земли была саранча которая за тридцать верстъ залетела къ намъ на пароходъ, загнанная вѣтромъ съ бессарабскаго берега.
— Что не здороваешься съ земляками? сказалъ матросъ, сажая на носъ кочегару одного изъ залетныхъ гостей.
— Увидимся еще въ Одессѣ! отвѣчалъ тотъ лѣниво.
Въ самый полдень мы подошли къ Одессе, которая рядомъ бѣлыхъ зданій поднималась на темномъ подножіи высокаго берега. Паллада бросила якорь въ Коммерческой-гавани. Городъ съ моря кажется очень-красивымъ и смотритъ такъ-же привѣтливо, какъ Тріестъ.
Вѣроятно для-того, чтобъ мы вполне могли налюбоваться родной панорамою, насъ полчаса держали на пароходе. Наконецъ явился большой катеръ съ какими-то форменными, прекрасно-застегнутыми лицами, и после внимательнаго пересмотра какихъ-то бумагъ намъ разрешили съехать на берегъ. Здесь уже не было шумной толпы лодочниковъ и комиссіонеровъ, какими бывало наводнялся пароходъ въ средиземныхъ портахъ: никто не хватался за мой чемоданъ, не предлагалъ услугъ для осмотра города, не навязывался съ рекомендаціей квартиръ и гостинницъ. Правда, съ полдюжины лодокъ подошло къ пароходу, но гребцы ихъ ждали, пока сами пассажиры попросятъ ихъ объ услугахъ. Я съ трудомъ добился, чтобы матросъ принялъ въ лодку мой че-
