лизации действия и к точности воспроизведения быта даже в исторических трагедиях.
17 в. ознаменован в Англии все обостряющейся классовой борьбой между дворянством и буржуазией. Королевская власть (Яков I, Карл I) заключает союз с «кавалерами» против переходящей в наступление пуританской буржуазии. В 1649 буржуазная революция завершается казнью короля Карла I. В отличие от франц. буржуазии, английская совершает свою противофеодальную революцию не в античной, а в ветхозаветной «маске» (см. Маркс, «18 — ое Брюмера»). Крупнейший поэт пуританства Мильтон ставит еврейскую культуру выше греческой, черпает сюжеты и образы из библии, воспевая под видом Сампсона, рушащего царство филистимлян, пуритан, рушащих царство нечестивых кавалеров, рассказывая в поэмах «Потерянный рай» и «Возвращенный рай» о грехопадении первых людей и искуплении человечества Христом, — не столько божьим сыном, сколько высоко-нравственной личностью, воплощающей дух пуританства. Заимствуя из библии идеи и символы для выражения мироотношения пуританства, Мильтон, вместе с тем, ориентируется уже не на итал. литературу, а на литературу другой, более буржуазной и вместе с тем пуританской, страны, Голландии. Религиозно-аскетическое настроение англ. пуританства нашло яркое выражение и в поэме Беньяна «Паломничество» (отрывок перев. Пушкиным). Последовавшая за пуританской революцией «реставрация» (1665—88) принесла с собой сатиру Бетлера на пуритан («Гудибрас»), фривольную комедию (Уичерли, Конгрив) и галантный роман (Мэнли, Афра Бэн) и, наконец, теорию и практику классицизма (Драйден). После бескровной революции 1688 в Англии устанавливается буржуазное общество в форме конституционной монархии. В конце 17 и начале 18 вв. господствует классический стиль, не смогший, однако, в Англии получить такого яркого развития, как во Франции, ни как придворный классицизм (придворное общество здесь не играло существенной роли), ни как революционный классицизм, т. к. революция уже миновала. Классическая трагедия Аддисона «Катон» стоит особняком. Классицизм проявился, главным образом как рационалистическо-дидактическая, формально совершенная поэзия А. Попа («Опыт о человеке», «Опыт о критике»).
В течение 18 века классицизм уступает место сентиментализму — буржуазному (романы Ричардсона с их чувствоизлияниями) и мелкобуржуазному, где сентиментализм сочетается с юмором (Стерн — «Чувствительное путешествие»), доходя порой до явной болезненности (Мэкензи — «Чувствительный человек»). В области лирики чувствительность выразилась как проявление субъективного чувства (в противоположность рассудочной всеобщности классицизма), как чувство природы (Томсон — «Времена года») и меланхолии (Ионг — «Ночные думы»). Чувствительная лирика продолжала лирику Мильтона, как чувствительный роман (семейный) развивал нравоучительно-семейные эпизоды его «Потерянного рая». Господ 688
ствующим жанром буржуазной литературы 18 века становится роман, первоначально, как авантюрный, «плутовской», культивирующий приключения (Дефо — «Молль Фландерс» и др.), дающий на высоте своего развития «Робинзона Крузо» Дефо — роман, представляющий, с одной стороны, апологию буржуазного индивидуализма, с другой — прославление колониальных устремлений. Авантюрный роман переходит затем в семейный и бытовой с морализующей тенденцией; он вырос в значительной степени из бытовых очерков в нравоучительно — сатирических листках, издававшихся Стилем и Аддисоном («Болтун», «Зритель», «Опекун»). Между тем, как романы Ричардсона («Памела», «Кларисса Гарло», «Грандисон») связаны с буржуазией, тяготеющей к дворянству, а повести Стерна («Тристрам Шэнди») — с мещанством, романы Фильдинга («Том Джонс»), Смоллета («Гемфри Кликкер»), Гольдсмита («Вэкфильдский священник») связаны с поместьем и деревней; манера письма — везде реалистическая. Несколько особняком стоит Свифт, давший в своем фантастическом путешествии Гулливера резкую критику новой буржуазной Англии. Революция, происшедшая, в последнюю четверть 18 в. во Франции, находит свое отражение и на англ. почве.
Роман, под влиянием Руссо, обсуждает проблемы общественного переустройства и равенства, восстает против частной собственности (Голькрофт, Смит и др.), превращается затем из революционного в социальный (Годвин — «Калеб» и др.). Певцом революции становится и вышедший из шотландской деревни поэт Р. Бёрнс, чьи безыскусственные песни («Субботний вечер поселянина», «Веселые нищие» и т. д.) ввели в А. л. крестьянский мир, нашедший в начале 19 в. еще одного внимательного изобразителя в лице Крабба («Деревня», «Приходские списки»). Последние десятилетия 18 в. и первая четверть 19 в. ознаменованы в А. л. романтизмом. Продолжая развивать чувствительное течение, романтизм представлял собою формально антитезу классицизму. Характерному для классицизма началу рассудочности он противополагал, как основу поэзии, чувство и, особенно, воображение. Отсюда — господство фантастики, народно-средневековой (Кольридж — «Старый моряк» и др.) или восточной (Соути — «Талаба», Мур — «Лалла-Рук», Байрон — « Восточные поэмы»), доходящей порою до болезненности (Кольридж — «Кубла-хан») . Рационалистическому дидактизму классицизма романтизм противополагал субъективный лиризм. Отсюда господство лирики (Вордсворт, Байрон, Шелли), вторгающейся и в эпическую поэзию (Байрон — «Дон-Жуан» и др.). Характерному для классицизма культу античной литературы романтизм противополагал подражание литературным формам народной поэзии или елизаветинской эпохи, балладам, поэме; последняя вытесняет недавно господствовавший роман, к-рый в эту эпоху эволюционирует от реально-бытового к своей антитезе, фантастически-кошмарному (Вальполь, Рэтклиф, Льюис, Мэтюрин), в свою очередь превращающемуся в исторический
