и получить за него в Рейхсбанке соответствующее количество марок в монетах или в банкнотах, и т. к. эта операция обойдется ему приблизительно в 0, 45 мар. за 100 фр., то он свою девизу на Париж дешевле, чем по курсу 100 фр. = 80, 55 мар. (81 минус 0, 45) не продаст (это — нижняя, или импортная, золотая точка). Так как стоимость доставки золота зависит от продолжительности пребывания его в пути и от риска перевозки, то интервал между золотыми точками, — следовательно, между пределами колебаний В. к., — как правило, будет тем значительнее, чем больше расстояние между двумя данными странами. Если, напр., для лондонского курса голландского флорина максимальные отклонения от паритета определялись до войны в 0, 35—0, 55°/оо, то для лондонского курса турецкого фунта эти отклонения достигали 1, 2—1, 7%.
Приведенный выше анализ относится к В. к. между странами с золотой валютой, но он остается в силе и для стран с серебряной валютой, если только они не препятствуют ввозу и вывозу серебра и не вводят у себя реяшма блокированной чеканки (см.).
В. к. между такими странами в своих колебаниях, обусловленных состоянием платежного баланса, не может выходить за пределы металлических (в данном случае серебряных) точек. Иначе обстоит дело с В. к. двух стран, из которых одна имеет золотую, а другая серебряную валюту. В этом случае В. к., как отмечал уже Маркс, зависит в основном от колебаний относительной стоимости обоих благородных металлов.
Если цена серебра, выраженная в золоте, упадет на 20%, то на столько же процентов понизится и валютный паритет страны с серебряной валютой по отношению к стране с золотой валютой. Но отклонения В. к. от этого переменного паритета при наличности свободного экспорта и импорта благородных металлов и свободной чеканки и здесь ограничены металлическими точками.
Особого рассмотрения требует В. к. между странами, из которых, по крайней мере одна имеет бумажную валюту. Пусть паритет между денежными единицами Англии и Франции определяется соотношением 25 фр. = 1 ф. ст. Предположим, что бумажный франк под влиянием инфляции (см.) представляет в обращении лишь одну пятую золотого франка, или, другими словами, что он обесценился в 5 раз. Если обесценение бумаяшого франка не сопровождалось изменением стоимости самих товаров, то мы будем иметь дело с пятикратным повышением общего уровня цен в бумажной валюте. При таких условиях англ. купец, покупавший раньше какой-нибудь товар во Франции за 25 франков, согласится теперь платить за него 125 фр*, если только эти 125 фр. будут расцениваться на валютном рынке, как 1 ф. ст. Установление курса на уровне, скажем, 100 фр. = 1 фу н. стер л., при указанном обесценении франка, приведет к тому, что англ. купцу придется платить за покупаемые во Франции товары на 25% больше того, что он платит в др. странах (мы отвлекаемся от транспортных расходов); естественно, что он при таком положениивещей откажется от импорта из Франции.
Наоборот, для франц. купца импорт станет крайне выгоден, и он, при наличности неограниченной свободы торговли, будет форсировать ввоз товаров из-за границы.
Процесс сокращения экспорта Франции и увеличения ее импорта будет продолжаться до тех пор, пока обусловленное этим процессом изменение спроса и предложения на валютном рынке не приведет курс франка в соответствие с его стоимостью внутри страны. Если, одновременно с уменьшением стоимости франка в 5 раз, произойдет, напр., двукратное обесценение фунта стерл., то курс между обеими этими валютами установится на уровне 1 фун. = 62, 5 фр. (2 ф.= =5x25 фр.). Мы приходим, следовательно, к выводу, что В. к. между двумя странами с бумажными валютами определяется, в основном, соотношением стоимости денег в первой и второй стране. Это соотношение, к-рое само по себе может подвергаться изменениям, образует как бы новый паритет двух национальных валют, и В. к., в зависимости от состояния платежного баланса, колеблется около него так же, как он преясде колебался около монетного паритета, определяемого содержанием чистого золота в сопоставляемых денежных единицах. Но в то время как отклонения В. к. от монетного паритета были незначительны и кратковременны, интервал между В. к. бумажной валюты и указанным новым паритетом может сравнительно долго оставаться весьма значительным. На самом деле, если курс бумажной валюты какой-либо страны по какой-либо причине устанавливается на уровне, более низком, чем тот, к-рый определяется степенью ее обесценения внутри страны, то сближение В. к. с паритетом может произойти, при прочих равных условиях, лишь путем увеличения экспорта и сокращения импорта товаров, тогда как при золотой валюте та же цель достигается гораздо легче в результате вывоза золота. — ' Конкретное исчисление паритета двух бумажных валют в соответствии с их обесценением внутри страны представляет собой задачу, практически почти неразрешимую, т. к. движение общего уровня цен, к-рый часто рассматривают, как показатель изменения стоимости денег, на самом деле зависит не только от причин, лежащих на стороне денег, по и от факторов, лежащих на стороне самих товаров. (Если вследствие инфляции бумажный франк, в нашем примере, обесценивается до ’/б золотого, то это еще не значит, что общий уровень цен в бумажных франках повысится именно в 5 раз. Если одновременно стоимость товаров в отношении золота понизилась на 20%, то в результате общетоварный индекс будет не 5, 0, а 4, 0).
Игнорируя это обстоятельство, подробно развитое Рикардо и Марксом, современный шведский экономист Г. Кассель (см.) определяет стоимость денег внутри страны их покупательной силой, измеряемой индексом цен. Кассель поэтому называет устанавливаемый им центр колебания вексельного курса паритетом покупательных сил. Математически этот паритет между странами А л В выражается формулой Р где Р есть старый монетный паритет, а — индекс цен в стране А, а Ъ — индекс цен в стране В. Указанная теория грешит не только тем, что всякое изменение уровня цен приписывается
