Видаль уехал из Парижа и отказался от политической деятельности.
Теоретические воззрения Видаля отличаются значительным радикализмом. Он видит ошибку экономистов своего времени в том, что они ограничиваются описанием фактов, не ставя себе вопроса, насколько справедлив тот общественный строй, к-рый создается на основе этих фактов. Принцип свободной конкуренции нарушает всякое представление о справедливости и превращает человека лишь в придаток к производству; поэтому он должен быть заменен другим принципом — принципом ассоциации. Т. к. земельная рента склонна увеличиваться с ростом народонаселения и тем усугублять несправедливость, царящую в обществе, то необходимо передать земельную собственность в коллективное владение. Чтобы создать справедливое распределение дохода от промышленных предприятий, необходимо обобществление и промышленного капитала.
Социалисты, задавая себе вопрос о справедливости, недостаточно оценивают все значение вопроса о распределении богатств.
Так, сен-симонисты были правы, стремясь покончить с конкуренцией и беспорядком в социальных отношениях путем создания иерархического строя, но они совершают огромную ошибку, когда выдвигают на место демократии деспотизм всемогущего папы своей религии и тем узаконяют произвол. Точка зрения учеников Фурье сохраняет свободу и действительно способна обеспечить всем благосостояние, но их формула распределения дохода (4/12 — капиталу, 5/i2 — труду, 3/12 — таланту) не выдерживает критики. В. отдает свое предпочтение коммунистам. Сила коммунизма в том, что распределение у него покоится на равенстве прав. В. уподобляет общество, построенное на этом принципе, табль д ’оту, за к-рым каждый может заказывать себе все, что хочет, оставляя в то же время достаточно пищи и для своих соседей. Коммунистический строй возможен при двух условиях: 1) при равенстве воспитания, 2) при высоком развитии техники.
Гораздо менее решительными становятся требования В., когда он от чисто теоретических рассуждений спускается к конкретным вопросам ближайшего периода. Правда, В. отчетливо сознает недостаточность чисто политических . конституций и выдвигает требование хартии труда, или хартии народа, которая закрепила бы принципы экономического и социального равенства. Он защищает также унаследованную. им от Фурье идею промышленных, или трудовых армий, с офицерами из лучших инженеров и с солдатами-рабочими, полными героического во*одушевления и совершающими подвиги на поле индустрии, а не человекоубийства.
Однакоj не думая уже о том, чтобы проводить свои коммунистические положения в чистом виде, он хочет найти «золотую середину» между требованиями революции и сопротивлением консерваторов. Для этого он использует свои старые фурьеристские воззрения, соединив их с надеждой на деятельность'государственной власти, как наи 672
более активной силы в распространении идей социализма и в организации труда.
Пауперизму В. хочет противопоставить конкретный ряд реформ: та часть армии бедняков, к-рая неспособна к труду, передается на попечение существующих учреждений благотворительности; работоспособные бродяги отдаются под суд; для здоровых безработных организуются общественные мастерские, «которые не будут конкурировать с существующими предприятиями, ибо иначе мы создавали бы столько же бедных, с одной стороны, сколько избавляли бы от бедности, с другой», а также с. — х. колонии, которые должны стать «образцовыми предприятиями и подготовить естественный переход от современного по рядка к новому строю». В последней своей большой работе — «Организация кредита» — В. дополняет этот план реформ преобразованием системы кредита, которое он считает основной предпосылкой для всех дальнейших социальных реформ; эта система предусматривает создание Центрального банка (Banque centrale de circulation), выпускающего бумажные деньги, превращающего в деньги вкладываемые в него ценности и субсидирующего промышленность и земледелие, и широкой сети местных банков и складов, обслуживающих самым дешевым кредитом промышленников, коммерсантов и рабочих. Эта система, надеется В., «предупредит всякое продолжительное прекращение труда, закрытие мастерских и вынужденную праздность трудящихся классов».
Так, от весьма левых теоретических предпосылок и симпатий к пролетариату, В. приходит к умереннейшей из утопий, в которой социальный вопрос решается организацией дешевого кредита для мелких предпринимателей. Подобно другим социалистам 40 — х годов, он убеждает буржуазию стать во главе социальной реформы, т. к.
«если м ы не освободим пролетариата, то он сам освободится», и верит в то, что буржуазия поймет свою заинтересованность в наступлении социализма и сама отречется от своих имущественных привилегий. Характерный разрыв между настроениями В. и конкретным рабочим движением наиболее ярко проявляется в июньские дни. В послесловии к своей книге «Vivre en travaillant», написанном непосредственно после разгрома восстания, В. призывает к тому, чтобы «пролитая кровь сделалась цементом, примиряющим все классы». Он наивно верит, что прокламации президента Национального собрания и Кавеньяка положили бы конец борьбе, если бы «дошли до инсургентов раньше, чем те окончательно потеряли рассудок». И он поет хвалу «мудрой политике» Кавеньяка...
Наиболее значительные произведения В.: Des Caisses d ’dpargne, P., 1844; De la Repartition des richesses ou de la justice distributive en 6conomie sociale, P., 1846; L’Expose g£n6ral de la Commission du Gouvernement pour les travailleurs (вместе с Пеккёром), P., 1848; Vivre en travaillant. Projets, voies et moyens de r6formes sociales, P., 1848; «Le Travail Affranch!», journal, P., janvier —
