полувизантийском — стиле, но оба ангела и «Надгробный плач» обнаруживают уже такое понимание задач стенописи, какого в то время не было ни в России, ни на Западе.
Закончив эти работы, В. едет в начале зимы 1884 в Венецию, где, изучая великих мастеров Возрождения, пишет для иконостаса той же церкви четыре иконы: «Христа», «Богоматери», «Св. Кирилла» и «Св. Афанасия». Все они также носят черты компромиссного стиля, хотя и стоят особняком в тогдашнем русском религиозном искусстве.
Окончательно художник нашел себя в следующие годы, когда он создал «Восточную сказку» (1886), акварельные эскизы для росписи Владимирского собора (1887) и картину «Гамлет и Офелия» (1888). Произведения этих трех лет являются высшим достижением в творчестве художника. Большинство их — акварели; недаром В. — лучший акварелист во всей истории русского искусства. «Восточная сказка» — как бы мозаика, составленная из драгоценных камней; этим остроумным приемом художник передал одновременно и пеструю восточную красочность и сказочность воспроизводимого действия. Несмотря на миниатюрный размер, акварель создает впечатление значительной и содержательной картины. В 1887 В. получает заказ на роспись во вновь выстроенном в Киеве Владимирском соборе. Ему предложили представить эскизы на две темы: «Надгробный плач» и «Воскресение», но ни один из них не был признан удовлетворительным. Между тем, если бы художник исполнил на стене любую из семи композиций, сохранившихся в киевском Историческом музее, получилась бы монументальная живопись, которой со времени Возрождения не появлялось. Они — не подражание прошлому, а столь же яркое и остро своеобразное искусство. В. — единственный художник новейшего времени, избежавший в религиозных композициях как подделки под старый стиль, так и искусственного создания нового стиля из обломков старого. Создания В. не были поняты современниками, которым они казались вычурными и даже уродливыми. Из редких масляных картин В. той же эпохи выделяется упомянутая выше небольшая вещь «Гамлет и Офелия», изящная, тонкая по исполнению и насыщенная романтизмом.
В 1889 В. переселяется в Москву, где попадает в создавшийся вокруг С. И. Мамонтова кружок художников и музыкантов.
То были годы расцвета московского купечества. Талантливый, но оставшийся во многих отношениях купцом-самодуром, Мамонтов бросался от одной художественной затеи к другой, ища повсюду новизны пикантности и забавы. Обстановка казалась исключительно благоприятной для работы художника, но она таила в себе и жестокую отраву, которой изо всего Мамонтовского художественного окружения не поддался лишь один Серов. В. забрасывали заказами, он писал на самые разнообразные темы, но чаще всего на сюжеты из русского эпоса, бывшего в то время особенно в моде в мамонтовском кругу. За 12 лет, протекших со времени переезда В. в Москву, онсоздал огромное число произведений, большей частью, весьма значительн. размеров, и среди них несколько прекрасных вещей, но врубелевское искусство этого периода по сравнению с киевской эпохой, уже на ущербе: нет прежнего чувства меры, прежнего презрения к эффектам, к дешевым приемам; все чаще видно стремление поразить зрителя, показать себя.
Уже в Киеве В. работал над «Демоном» — сюжетом, всецело его захватившим в Москве. В течение 15 лет он его вынашивал в себе, перерабатывая то в карандаше, то в глине, то в акварели и масле. К 1901 художник был уже настолько одержим этой темой, что ни о чем больше не думал и, работая по 16 часов в сутки, создал знаменитую картину, находящуюся в Третьяковской галлерее. Когда она была уже закончена и даже выставлена, он продолжал по утрам ходить на выставку «Мира Искусства», чтобы украдкой ее переписывать. Давно таившаяся болезнь обострилась до крайних пределов, Врубель утратил психическое равновесие; его поместили в больницу, где он и умер. История его «Демона» есть история постепенного падения силы и мастерства художника, способного еще временами создавать драгоценные куски живописи, но все более и более скованного тяжелым недугом. Несколько иллюстраций к Лермонтовскому «Демону» еще носят следы совершенного мастерства, напоминающего киевский период; ранняя картина «Сидящий Демон» (1890) получает уже черты общеевропейск. модернизма, столь неприятного в целом ряде вещей Врубеля 90 — х годов, но в последнем «Демоне» есть уже прямой надлом, есть — при всей грандиозности замысла, силе выражения и чисто живописных достоинствах — нечто от подлинного падения. Особенная неудача постигла все его большие панно на эпические сюжеты — «Микула Селянинович», «Фауст», «Принцесса Греза».
Блестящими исключениями являются такие вещи, как «Хождение по водам» (1891, Третьяковская галлерея) и «Портрет жены художника» (1898, там же). Выпадая из общего стиля В. в 90 — х годах, оба произведения как бы возвращают нас, по своей непосредственности и отсутствию вычурности, к киевскому периоду его художествен, деятельности.
Из других работ В. того же времени следует отметить «Сирень» (1901), красивую по фактуре, но, к сожалению, испорченную вписанной позднее женской фигурой с распущенными волосами, и «Музу» (1896), необыкновенно выразительную. Исключительно хороши солнечные этюды к этой лунной сирени. Достойны также упоминания такие вещи, как «Пан» (1899), «К ночи» (1900) и «Царевна Лебедь» (1900; все три в Третьяковской галлерее). — Среди довольно многочисленных скульптурных произведений В. удачнее всех группа «Роберт и Бертрам» (1896), слабее — все «русские» скульптуры, исполненные для майолик. За время болезни В. еще немало работал как дома, в светлые промежутки, так и в больницах, сделав такие замечательные вещи, как акварели «Портрет сына художника» (1902), «Иоанн Креститель крылатый», «Шествие в Эммаус»/
