жение огромной массы потребителей, упадок производит, сил, уничтожение средств производства, выпадение из товарооборота большой массысельскохозяйств. продуктов, и поэтому он непосредственно обозначает собой сужение рынка. При прочих равных условиях неурожай в Китае или в Индии приводит к сокращению вывоза текстильных изделий в эти страны. Сужение внутрен. рынка оказывается особенно чувствительным, если разорившиеся вследствие голода крестьяне не могут устроиться в промышленности в качестве пролетариев.
А в колониальных странах, где промышленность развивается медленно, это обычно и имеет место. Энгельс констатировал применительно к Германии и России возможность такого переходного сужения внутреннего рынка. Несомненно, что Индия и Китай как-раз в наши дни переживают период сжатия внутреннего рынка.
Голод может наступить также вследствие революции, даже вследствие пролетарской революции, как временное, преходящее явление. Французская революция сопровождалась голодом. Опыт пролетарской революции также подтверждает, что революция сопровождается временным, преходящим уменьшением производства, даже разрушением известного количества производительных сил. Ленин неоднократно указывал на это. В программе Коммунистического Интернационала этот тезис также находит свое отражение. Но временное, преходящее уменьшение производства и разрушение производительных сил при диктатуре пролетариата затем сменяются гигантским ростом производительных сил, продвижением к социализму. Тем самым голод как историческое понятие, свойственное всем досоциалистич. способам производства, сдается в архив. «Всякий прогресс в капиталистическом земледелии есть прогресс не только в искусстве подвергать рабочего ограблению, но вместе с тем и в искусстве ограбления почвы, всякий прогресс во временном повышении ее плодородия есть в то же время прогресс в разрушении постоянных источников этого плодородия... Поэтому капиталистическое производство развивает технику и комбинирование общественного процесса производства лишь таким образом, что в то же время подрывает источники всякого богатства: землю и рабочего» (Маркс). Социализм уничтожает противоречия между городом и деревней, диспропорцию между производством и потреблением рабочего и тем самым снимает с порядка дня истории вопрос о голоде.
Л. Мадьяр.
Голод. в России. В дореволюционной России Г. и связанные с ним эпидемии являлись постоянным и неотъемлемым элементом ее экономической жизни. По мере проникновения в сельское хозяйство рыночных отношений, от века к веку, а начиная с 19 в. — от десятилетия к десятилетию — голодовки становились чаще и сильнее. Уже летописи 11—17 вв. упоминают о крупных Г. — 1024, 1230—31, 1601—03, приводивших к людоедству. В 18 веке было 34 голодных года, в 19 — св. 40 (особенно крупные Г. — в 1833, 1845—46, 1851, 1855, 1872, 1891—92); ав начале 20 в. голодными оказались 1901, 1905, 1906, 1907, 1908, 1911—12 годы. В той же последовательности растет и «территориальный охват» Г.: если в период 1880—90 число голодающих губерний в неурожайный год колебалось от 6 до 18, то в 1890—1900 минимум равнялся уже 9, а максимум — 29, для 1901—10 соответствующие цифры были 19 и 49, а голод 1911—12 охватил (за два года) 60 губерний.
Рост голода объясняется прежде всего неуклонным обнищанием значительных масс крестьянства в итоге экономическ. и «внутренней» политики царского правительства: «капитал надвигался на русских крестьян при таких условиях, когда крестьяне связаны по рукам и ногам крепостниками-помещиками, крепостническим, помещичьим царским самодержавием» (Ленин). В этих условиях учащение недородов и рост размеров Г., обычно наблюдаемые при переходе к капиталистическому способу производства, сказывались с особою силой: уже к концу 19 века массы находились «в состоянии постоянной „народной болезни" — недоедания» (проф. Тарасевич): малейший неурожай обращал это недоедание в голод. Даже министерство внутренних дел вынуждено было в одном из своих отчетов признать (1908), что «угроза голодною смертью является ежегодно весьма возможною участью значительного числа земледельцев России».
При существовавших условиях только зажиточные крестьяне в состоянии были оправиться после голодного года; для малоземельных Г. означал полное разорение, приводя зачастую не только к распродаже скота, инвентаря, имущества, но нередко и к продаже или забрасыванию самого надела. В сильнейшей мере отражался голод и на здоровья населения: в итоге голодовок и замены хлеба всяческими суррогатами (см.) резко повышалась заболеваемость — по данным 1892—1913, заболеваемость тифом и цынгой в голодные годы повышалась в 3—4 раза, а в 1907, напр., заболевания цынгой дали увеличение на 528% по сравнению даже с голодным 1905. В прямой связи с Г. стояли и падение рождаемости, высокая смертность детей, физическая слабость «выживших». Истощая деревню, Г. тяжко сказывался и на городе, повышая, вследствие уменьшения с. — х. продукции, дороговизну жизни, сокращая промышленное производство, и т. д. Т. о., каждый возникавший на территории России Г. имел тенденцию разрастись во «всероссийское бедствие, а из всероссийского бедствия — во всероссийское разорение» (Плеханов).
Этому в решающей мере способствовали мероприятия царского правительства «по борьбе с голодом», охарактеризованные Лениным в 1911 как «борьба с голодающими».
В соответствии с общей «крестьянской» политикой царской власти, в основу мероприятий этих, официально ставивших себе задачей «обеспечение земледельцу средств к существованию из будущего урожая», положено было не устранение причин Г., не предупреждение голодовок, а лишь смягчение последствий наступившего Г., «подкармливание и подлечивание» крестьян.
