Страница:БСЭ-1 Том 22. Джуца - Договор торговый (1935).pdf/146

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница не была вычитана

деленное политическое и притом революционное требование: если нравы дурны и это зависит от организации государства, то нужно эту организацию, а вместе с ней и законодательство изменить. Практич. требования Дидро о реорганизации государства по типу представительного государства с выборным главой, с всесословным государственным корпусом являлись максимальными требованиями франц. буржуазии накануне революции.

И. Луппол.

Д. к а к теор етик искусства и писатель. Эстетика Д. тесно связана с его материалистической философией. Если в своей статье о «Прекрасном» во II томе Энциклопедии (1752) Д. сбивается на метафизику, пытаясь найти абсолютное определение этого понятия, то в своих критических статьях он чисто эмпирическим путем превосходно разрешает эту проблему для своего времени. Прекрасное в искусстве есть истинное в действительности, подвергнутое действию вкуса художника; в свою очередь вкус художника представляет не врожденное, а приобретенное качество.

В этой концепции получила целостное выражение боевая активность идеолога восходящего революционного класса буржуазии, искусство к-рой тогда вступило в решительную борьбу с искусством дворянско-аристократическим. Д. не отрывал искусства от внехудожественной практики класса, а, напротив, утверждал его Действенный, публицистический характер, призывая художников «приблизиться к реальной действительности» и уча творить на основе эмпирического наблюдения-жизни. Реалист, он был вместе с тем агитатором, публицистом, моралистом. Вслед за писателями передовой английской буржуазии Д. учил изображать не абстрактного «человека вообще», а конкретного человека как члена общества, взятого в зависимости от определяющих его характер социально-бытовых условий. Эта теория «общественных положений», заменяющих отвлеченные «характеры» классической драматургии, кладется Д. в основу создаваемого им (по образцу англ. драматургов Лилло и Мура) нового жанра мещанской драмы, которую он сам называл «серьезным жанром». Мещанская драма Д. утверждала право буржуазии на серьезное изображение ее жизни, пронизанное эмоциональным, чувствительным отношением к ее «домашним несчастиям». Она являлась проводником буржуазной морали и освободительных идей эпохи просвещения. При этом она пользовалась «естественной» прозаической формой и обыденным разговорным языком. Пьесы Дидро («Побочный сын», 1757, «Отец семейства», 1758), написанные в качестве иллюстраций к его теории, лишены художественной убедительности и подлинного драматизма, что не помешало им оказать громадное влияние на дальнейшее развитие этого жанра в других странах, особенно в отсталой Германии (Лессинг).

Гораздо большей художественной высоты достиг Д. в своих повестях, оставшихся неизданными при его жизни. Повести Д. дают образец глубокого и полнокровного реализма; они рисуют образы живых людей, показанных в связи и взаимодействии со средой и в то же время вырастающих до масштабов социальных типов. В них Д. разоблачает общественные пороки с точки зрения своего класса. Его «Монахиня», резко обличающая нравы женского монастыря и разврат духовенства, содержит не только антиклерикальную, но и анти 286

религиозную пропаганду. В «Жаке-фаталисте», написанном в субъективной манере Стерна (см.), Д. ярко изобличает самоуправство, невежество и надменность господствующего класса, рисует сатирические образы дворян, монахов, авантюристов, пустых и бессердечных людишек из т. н. «высшего света», противопоставляя им добродетельных, искренних и чувствительных представителей буржуазии. Наконец, в «Племяннике Рамо», лучшем из художественных произведений Д., он дает гениальный образ паразита, проныры и проходимца, воплощающий всю муть, всю накипь дореволюционной Франции. Отрицая всякую нравственность, всякие принципы и устои, этот циник, одновременно отталкивающий своей гнусностью и привлекающий своим умом, разоблачает до самых корней старое общество и в то же время метко» улавливает двойственность вызревающей внутри этого общества буржуазной культуры. По своей философской глубине, по предельному мастерству обрисовки центрального образа «Племянник Рамо» имеет мало себе равных в: франц. литературе. Маркс называл его «неподражаемым произведением» (в письме к Энгельсу от 15 апр. 1869, Маркс и Энгельс, Соч., т. XXIV, стр. 190). Энгельс считал его «высоким образцом диалектики», превосходящим в этом отношении специально-философские труды Дидро (Анти-Дюринг, в книге: Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 20).

Д. писал не только о литературе, но и о театре, музыке и живописи, всюду выступая защитником буржуазного активизма, моральнодидактической установки и реалистического художественного метода. Он явился одним из создателей буржуазной художественной критики, преподносимой в форме непринужденной беседы по вопросам искусства. В своих знаменитых «Салонах» (отчеты о парижских выставках за 1761—81) он дал глубоко социальный анализ и оценку современного искусства, видя причину его падения в нездоровом влиянии плутократии и разложении нравов. Он призывал художников пропагандировать идеи своего класса, искать сюжеты для картин в деревнях, истощенных барщиной и налогами, направлять свою желчь против богов, попов, тиранов и прочих обманщиков. Ставя проблему закономерности жанров в связи с проблемой общественного развития, он выдвинул тезис о преобладании в известную эпоху того или иного жанра. В своей конкретной критике он произвел переоценку искусства рококо (см.) и «установил основные принципы буржуазной реалистически-жанровой живописи» (Фриче).

Классовая установка Дидро сказывается в= его критике живописи Буше, Ван Лоо, Лагренэ и других с их галантной тематикой, надуманностью, аффектацией и манерностью, в к-рой он усматривал симптомы вырождения аристократии. Приветствуя демократическую тематику в буржуазной живописи Шардена и Грёза, он не сводил однако проблему обновления искусства к одной тематике, считая, что «первая и наиболее важная задача — найти великиеидеи», рекомендовал художникам «увековечить великие и прекрасные деяния, разоблачить мнимые добродетели, клеймить почитаемый порок и устрашать тиранов», хвалил Грёза за то, что тот «первый догадался сделать искусство нравственным», и требовал осуществления в живописи принципов «слезной», мещанской драмы (над дверями ателье художни-