преемственная связь литературно-языкового развития сев. — восточной (Ростово-Суздальской, а затем и Московской) Руси с Русью Киевской.
Язык, на к-ром писаны древне-русские книги религиозного, повествовательного, исторического, научного содержания, был общелитературным языком рус. севера, юга и запада.
Язык литературных произведений, язык славяно-русский, остается межгосударственным, •общерусским языком и в период феодальной раздробленности. На почве этого языка развиваются методы научного изложения, вырабатывается отвлеченная философская терминология, эволюционируют приемы поэтического выражения и риторического воздействия. Для эпохи раннего феодализма характерны территориальная замкнутость и разобщенность экономической и политич. жизни и в связи с этим — территориальная раздробленность вост.«славянских наречий и говоров. Объединяющие тенденции ослабевают. Племенные говоры и наречия вост, славянства, прошедшие сквозь •сложный процесс смешения с языками дославянского населения Вост. Европы, по-новому кристаллизуются в границах феодальных территорий.
Не подлежит сомнению, что образовавшийся в главном культурном центре древней Руси, в Киеве, тип общего рус. языка был устойчивее и определеннее в самом Киеве, чем в зависимых городах, напр., таких, как Новгород, Галич, Смоленск или Псков. Язык центра более крепко оберегал свои орфографические, а отчасти и грамматич. нормы. В областных государствах диалектальные черты выступали свободнее и резче. До середины 12 в. центростремительные тенденции в речи вост, славянства, поддержанные образованием «империи» Рюриковичей и мощным влиянием Киевского политич. центра, мешали резкому обособлению отдельных феодально-областных языков. Но с конца 11 в. распад «империи» Рюриковичей и рост феодальной раздробленности ведут к углублению различий между южно-русскими и сев. русскими говорами. Процессом, в к-ром это языковое дробление вост, славянства на отдельные ветви сказалось чрезвычайно ярко, было т. н. падение глухих («ъ» и «ь»), протекавшее со второй половины 12 в. Исчезновение слабых глухих повело к переходу сильных в гласные полного образования; позднее всего произошло прояснение глухих в сочетаниях с плавными.
В южно-русском языке падение глухих завершилось в половине 12 в. (ср. удлинение «е» в слоге перед выпавшими «ъ» и «ь» в Добриловом Евангелии, 1164), в сев. — русском — в первой половине 13 в. (ср. сохранение «ър», «ьр», «ьл» в Милятином Евангелии, 1215). Следствия этого процесса обнаруживаются различно для южно-русского и сев. — русского наречий (ср.: 1) разную судьбу сочетаний «ръ», «рь», «лъ», «ль» между согласными; 2) различную судьбу звонких согласных, за к-рыми исчезали глухие; 3) разную историю «о», «е» в слоге перед выпавшим полукратким; 4) сильное развитие «второго полногласия» в сев. — рус. наречии и др. вследствие падения глухих, неодинаково протекавшего на севере и юге древне-русской территории). Образование феодально-областных государственных языков привело к новой группировке вост. — славянских наречий, к-рая затем, в зависимости от политич. судьбы разных феодальных объединений, завершилась возникновением трех национальных языков — великорус 756
ского, украинского и белорусского. Феодальнообластными изменениями в составе и структуре вост. — славянских языков создавалась база для последующего схождения местных наречий в национальные языки.
В 12 в. уже очень рельефно сказывается в памятниках это феодально-территориальное обособление вост. — славянских говоров. Так, рукописи, появившиеся в Галицко-Волынском княжестве со второй половины 12в., отражают новое правописание, явно противопоставленное киевскому и приспособленное к местным особенностям живой речи, и характеризуются своеобразным литературно-художественным стилем.
Точно так же еще академик И. В. Ягич высказал гипотезу, что «на юге России, где духовное просвещение поддерживало более тесные сношения с Константинополем и южными славянами, господство чистого церковного языка продолжало быть сильнее и сознательнее, чем на далеком севере, завязавшем очень рано сношения с западным иноземством». И. И. Срезневский отметил более разговорную, народную окраску языка в новгородских летописях до 15 в. и сильную примесь областных сев. руссизмов. Академик С. П. Обнорский с этой народной окраской новгородского литературного языка ставил в связь отсутствие славянизмов в языке «Русской правды». Различия языка, напр., Новгорода и Рязани, состояли не только в фонетических и морфологических особенностях (ср., напр., отражения йканья в рязанских памятниках, формы родительного падежа местоимений «мене», «тебе», «себе»; смешени «'Ь* и «и» в новгородских памятниках; в них же — смешение форм родительного и дательного — местного падежа от слов женского рода на «а»; формы местного падежа на «и» от твердых мужских основ и т. д.), но и в своеобразиях словаря. Так, для новгородских деловых памятников характерны заимствованные из Зап. Европы термины мореплавания и судоходства: «шкипер», «буса», «ребела» и т. п.; названия мер: «ласт», «берковеск» и др. подобные. Кроме того, рельефно выступают и свои новгородские слова и значения: «в дернь» или «в одерень», «собина», «рядовичи», «посад» (город), «ларец», «голоменный». Язык Псковской области характеризуется целым рядом шепелявых звуков (обнаруживающихся в смешении «ч» — «ц», «щ» — «с», «ж» — «з», иногда «щ» вместо «шц»), своеобразными изменениями в произношении конечных «е» и «а» после мягких согласных (мена «е» — «•£>> и «А» — «я»), сев. — русским «жч», а позднее целой группой явлений, отражающих белорусское влияние на язык древнего Пскова: твердым «р», йканием, меной «у» и «в», заменой «ф» через «х» и др. История Псковской земли объясняет все разнообразия ее говоров: здесь происходила борьба новгородского влияния с влиянием Литовского-Русского государства.
Образование крупных феодальных государств немало содействовало взаимному сближению и слиянию в один народ нескольких политикоэкономических, этнографических и лингвистических единиц. Колыбелью великорусской народности была область Ростово-Суздальская, из которой выросло Московское государство.
В течение двух столетий, со второй четверти 14 в. — кончая первой четвертью 16 в., Москва объединила все области, занятые северно-руссами, и вост, половину средне-русских княжеств. Москва находилась* в центре великорусской территории на стыке разных диалекталь-
