ограниченное распространение. Гораздо сильнее были развиты радиальные дислокации. В частности ими было обусловлено образование многочисленных грабенов в Восточной Сибири, Монголии, Средней Азии. С понижениями этих грабенов во многих случаях и были связаны те болота, к-рые дали начало угленосным образованиям.
Вулканическая деятельность проявлялась относительно слабо и приурочена была к радиальным дислокациям, где по трещинам происходило излияние преимущественно основных лав.
Животный и растительный миры проделывают в Юрском периоде дальнейший этап в своем развитии по сравнению с предыдущим триасовым периодом. Так, шестилучевые кораллы, которые в наст. время являются типичными рифообразователями, в Ю. п. впервые завоевывают полные права гражданства и достигают заметно большего расцвета по сравнению с предшествующим триасовым периодом, когда они только появились. С Ю. п. связано начало расцвета морских ежей, к-рые за это время проходят заметный этап в своем развитии от правильных морских ежей из рода Cidaris (рис. 1), существовавших еще в триасе, к неправильным и сложным формам с нарушенной пятилучевой симметрией, со смещенным анальным отверстием из родов Echinobrissus, Ноlectypus (рис. 2), Hyboclypeus. Наоборот, плеченогие дают картину дальнейшего, начавшегося с триаса, упадка. В частности Ю. п. может быть охарактеризован как период исчезновения последних представителей семейства Spiriferidae, которые в таком изобилии и многообразии населяли моря палеозойской эры.
Роль пластинчатожаберных и брюхоногих продолжает возрастать. Особенно должно быть отмечено массовое развитие устриц [роды Ostre, Gryphaea (рис. 4), Exogyra (рис. 3)], к-рые только с этого времени начинают образовывать устричные банки. Также в массовом количестве встречаются Aucella (рис. 7), Trigonia (рис. 6). Брюхоногие уже дают таких специализированных представителей, как Nerinea (рис. 5), характеризующихся толстой раковиной и приспособленных к жизни в условиях сильного прибоя. Из моллюсков особенного расцвета достигают в этот период аммониты, некоторые из них, как род Phylloceras (рис. 10) и Lytoceras (рис. 8), переходят в юру из триаса, другие развиваются вновь и дают несколько стройных эволюционных рядов, напр. ряд Psiloceras (рис. 11) — Arietites (рис. 12) — Aegoceras (рис. 9), Harpoceras (рис. 16), или ряд Cadoceras — Quenstedticeras — Cardioceras. He менее характерны и другие представители головоногих Belemnoidea.
Далее, значительной специализации и разнообразия достигают рептилии, среди к-рых мы находим и таких крупных представителей наземных форм, как представители отряда динозавров (см.), бронтозавр, атлантозавр, диплодок (см.), — характеризовавшихся при своем громадном росте (до 20 м) исключительно малыми размерами черепа и полыми позвонками. Другие динозавры, как цератозавр, носят явные признаки приспособления к хищному образу жизни. Среди рептилий находятся и формы с ярко выраженными признаками приспособления к жизни в воздушной среде (птичий облик птеродактиля, рамфоринха, см.) и в морской среде — рыбообразная форма и ласты ихтиозавра, плезиозавра (см.). Все эти формы несут в себе яркие признаки специализации и в этом отношении далеко уходят вперед по сравнению со своими триасовыми предшественниками. В конце Ю. п. появляется такая форма, как археоптерикс (см.), которая относится уже к птицам, но отличается в то же время от современных птиц рядом архаических признаков (двояковогнутые позвонки, свободные метакарпальные кости, когти на передних конечностях, зубы), сближающих ее с рептилиями. Млекопитающие (многобугорчатые) в это время существовали, как и в предшествующем триасовом периоде, но отличались ничтожными размерами, примитивными признаками — и не играли заметной роли в экономике природы.
Из всех отмеченных форм наибольшим горизонтальным распространением пользовались и наиболее быстро изменялись во времени Ammonoidea и отчасти Belenmnoidea, благодаря чему многие из них получили исключительно важное стратиграфическое значение. Так, для нижнего отдела (лейяса) характерны Psiloceras planorbis (рис. 11), Arietites Bucklandi (рис. 12), Aegoceras capricornu (рис. 9), Amaltheus margaritatus (рис. 13), Herpoceras radians, Hildoceras bifros (рис. 14); для среднего отдела (доггера) — Harpoceras opalinum (рис. 16), Parkinsonia Parkinsoni (рис. 20), Stephanoceras Humphresianum (рис. 17); для келловейского яруса верхнего отдела (мальма) — Cadoceras Elatmae (рис. 18), Macrocephalites macrocephalum (рис. 19), Quenstedtedticeras Lamberti, Cosmoceras ornatum; для оксфордского яруса — Aspidoceras perarmatum (рис. 23), Cardioceras cordatum (рис. 21); для киммериджского яруса — Cardioceras alternans, Aspidoceras acanthicum (рис. 25); для титонского яруса — Virgatites virgatus (рис. 24). Из белемнитов руководящее стратиграфическое значение имеют Belemnites paxillosis (рис. 15) для лейяса, Belemnites absolutus (рис. 26) для портланда. Нек-рые из аммонитов, наоборот, характеризуют не столько возраст, сколько физико-географическую обстановку. Так, роды Phylloceras и Lytoceras встречаются исключительно в отложениях наиболее открытых участков моря.
Флора Ю. п. не резко отличается от флоры триаса и вышележащего мела. Папоротники, цикадовые и хвойные представляют главную массу растений Ю. п. Из папоротников особенно характерны представители семейства Matoniaccae, к-рые в лице двух реликтовых видов рода Matonia продолжают еще существовать в наши дни в пределах Малайского архипелага. Характерными папоротниками являются также роды Coniopteris, Laccopteris, Thinfeldia. Хвощевые и плауновые, игравшие столь крупную роль в палеозое, в Ю. п. представлены уже формами, приближающимися к современным. Наиболее выдающимся элементом флоры Ю. п. являются роды цикадовых и близких к ним беннетитовых. Они встречаются во всех материковых отложениях того времени от арктики до антарктики. Наиболее известны из беннетитовых виды родов Williamsonia, Williamsoniella и др. Из хвойных особенно часто встречаются в Ю. п. в большом количестве и в самых разнообразных местонахождениях представители араукариевых в виде окаменевших древесин, веток с листьями, шишек и отдельных семенных чешуй с семенами. Тиссовые трудно распознаваемы. Особенно хорошо и обильно представлены в Ю. п. кипарисовые в лице Brachyphyllum, Widdringtonites, Falacocyparis и др. Присутствие таксодиевых и елевых доказуемо небольшим числом находок. Из остальных голосеменных особенно обильно и широко представлены гинкговые в лице видов родов Ginkgo й Baiera. Палеозойские семенные папоротники и кордаиты до Ю. п. не дожили. В последнее время в Ю. п. открыты представители порядка Caytoniales, к-рые нек-рыми авторами рассматриваются как древнейшие покрытосеменные. Общий облик флоры Ю. п., насколько можно судить по дошедшим остаткам, был следующий. Под тенью высоких хвойных и гинкговых, которые могли расти чистыми насаждениями, находили приют цикадовые; последние образовывали густые непроходимые заросли типа
