этимъ въ Краѣ Крота Разрисованнаго занимались Чаміабакъ съ батогомъ костянымъ, и Чаміоголомъ, чей жезлъ былъ съ мертвой головой.
Были еще владыки, чьи имена—Агальмецъ и Агальтогобъ,—Агальмецъ, Онъ, что блюдетъ нечистоты, и Агальтогобъ, Онъ, который завѣдуетъ рвотой; въ вѣденьи ихъ было—измѣной найти человѣка лицомъ къ лицу, за домомъ ли крылась измѣна или передъ домомъ, и чтобъ палъ онъ на землю, навзничь, съ раскрытымъ ртомъ, и такъ бы нашелъ свою смерть; этимъ въ Краѣ Крота занимались Агальмецъ, что блюдетъ нечистоты, Агальтогобъ, что завѣдуетъ рвотою.
И другіе были еще владыки, назывались они Ксикъ и Патанъ,—Коршунъ, Ксикъ, и Патанъ, Корзина Глубокая; въ вѣденьи ихъ было—заставлять человѣка умереть въ пути, какъ говорится—скоропостижно, приводя ему кровь въ его ротъ, такъ что онъ умиралъ, задыхаясь и кровь выплевывая; каждый изъ нихъ, пока человѣкъ шелъ дорогой, внезапно бросался къ нему на грудь, и, схвативши за горло, давилъ ему горло и давилъ ему грудь, пока кровь удушеннаго не изливалась на пыль дороги. Этимъ въ Краѣ Крота занимались Ксикъ и Патанъ, Кривоносый Коршунъ и Корзина Глубокая.
И вотъ сошлись они на совѣтъ, чтобъ преслѣдовать Гунгуна-Ахпу и Вукуба-Гунахпу, и покарать ихъ нещадно. То, чего желали эти изъ Ксибальбы, люди Края Тѣневого, желали и жаждали—презрѣнью предать Гунгуна-Ахпу и Вукуба-Гунахпу, ихъ щиты изъ кожи, ихъ перчатки, вѣнцы ихъ со шлемами, все одѣянье, въ которомъ были Гунгунъ-Ахпу и Вукубъ-Гунахпу.
И такъ мы разскажемъ теперь о странствіи ихъ въ Ксибальбу, оставивъ за ними Гунбатца и Гунчуэна, сыновей Гунгуна-Ахпу. А мать ихъ была ужь мертва.
И прибыли посланные отъ Гуна-Камэ и Вукуба-Камэ. Отбудьте, сказали они,—Ахпопъ-Ачигъ, Господинъ Ковра и Мужъ Повелительный, отнесите эту вѣсть Гунгуну-Ахпу и Вукубу-Гунахпу, сказавъ имъ: Идите съ нами.
Да придутъ они, такъ говорятъ владыки. Да придутъ они сюда играть съ нами въ шаръ; да оживимъ мы лица наши съ ними; поистинѣ, мы почитаемъ ихъ ротъ, и весьма восхищены ихъ отмѣнными дѣяніями, и такъ, да придутъ они, говорятъ владыки.
этим в Крае Крота Разрисованного занимались Чамиабак с батогом костяным, и Чамиоголом, чей жезл был с мертвой головой.
Были еще владыки, чьи имена — Агальмец и Агальтогоб, — Агальмец, Он, что блюдет нечистоты, и Агальтогоб, Он, который заведует рвотой; в ведении их было — изменой найти человека лицом к лицу, за домом ли крылась измена или перед домом, и чтоб пал он на землю, навзничь, с раскрытым ртом, и так бы нашел свою смерть; этим в Крае Крота занимались Агальмец, что блюдет нечистоты, Агальтогоб, что заведует рвотою.
И другие были еще владыки, назывались они Ксик и Патан, — Коршун, Ксик, и Патан, Корзина Глубокая; в ведении их было — заставлять человека умереть в пути, как говорится — скоропостижно, приводя ему кровь в его рот, так что он умирал, задыхаясь и кровь выплевывая; каждый из них, пока человек шел дорогой, внезапно бросался к нему на грудь, и, схвативши за горло, давил ему горло и давил ему грудь, пока кровь удушенного не изливалась на пыль дороги. Этим в Крае Крота занимались Ксик и Патан, Кривоносый Коршун и Корзина Глубокая.
И вот сошлись они на совет, чтоб преследовать Гунгуна-Ахпу и Вукуба-Гунахпу, и покарать их нещадно. То, чего желали эти из Ксибальбы, люди Края Теневого, желали и жаждали — презренью предать Гунгуна-Ахпу и Вукуба-Гунахпу, их щиты из кожи, их перчатки, венцы их со шлемами, всё одеянье, в котором были Гунгун-Ахпу и Вукуб-Гунахпу.
И так мы расскажем теперь о странствии их в Ксибальбу, оставив за ними Гунбатца и Гунчуэна, сыновей Гунгуна-Ахпу. А мать их была уж мертва.
И прибыли посланные от Гуна-Камэ и Вукуба-Камэ. Отбудьте, сказали они, — Ахпоп-Ачиг, Господин Ковра и Муж Повелительный, отнесите эту весть Гунгуну-Ахпу и Вукубу-Гунахпу, сказав им: Идите с нами.
Да придут они, так говорят владыки. Да придут они сюда играть с нами в шар; да оживим мы лица наши с ними; поистине, мы почитаем их рот, и весьма восхищены их отменными деяниями, и так, да придут они, говорят владыки.
