— Вы уже знаете, сударыня, продолжать тотъ же Пайкъ: какое сильное впечатлѣніе произвела на него ваша прекрасная дочь.—Плекъ, подхватывай.
— Произвела сильное впечатлѣніе ваша дочь, подхватилъ Плекъ. Онъ поручилъ намъ осведомиться, благополучно ли вы намедни доѣхали до дому.
— Слава Богу, отвѣчала мистрисъ Никльби, оправившись наконецъ отъ своего замѣшательства; прошу васъ засвидѣтельствовать ему мою благодарность. Я не простудилась на этотъ разъ, хотя—признаюсь—очень подвержена флюсамъ....
— Ахъ, какъ жаль! вскричалъ Плекъ.
— Что дѣлать, сэръ! Однажды.... это было въ тысяча восемь сотъ семнадцатомъ..... позвольте! такъ ли! четыре да пять двѣнадцать, двѣнадцать да восемь семнадцать; такъ точно! въ тысяча восемь сотъ семнадцатомъ.... нѣтъ, извините! можетъ-быть, и въ шесттадцатомъ.... Я тогда очень простудилась; но къ счастію нашелся искусный докторъ, который прописалъ мнѣ прекрасное лекарство. Употребляя его, я рѣшительно не знала простуды съ мая месяца во все лѣто, но въ сентябрѣ—опять! Говорятъ, что это лекарство не дѣйствуетъ зимою.
— Мы имѣемъ къ вамъ еще одно порученіе отъ сэръ Мольбери, сказалъ Плекъ.
— Что такое, сэръ?
— Онъ поручилъ намъ просить, умолять....
— Умолять и просить, перебилъ Пайкъ.
— Слышу.
— Онъ поручилъ намъ просить, чтобы вы осчастливили своимъ присутствіемъ ложу, которую взялъ онъ на нынѣшній спектакль.
— Ахъ, нѣтъ, мистеръ Плекъ.... Это невозможно, это....
— Пайкъ, помогай! сказалъ Плекъ. Умоляемъ васъ, мистрисъ Никльби.
