Надобно замѣтить, что кромѣ многихъ вещей своего господина Адольфъ присвоилъ себѣ еще его имя и адресъ, и въ цвѣтныхъ кругахъ Ново-Орлеанскаго общества онъ былъ извѣстенъ подъ именемъ мистера Сентъ-Клера.
— Я вполнѣ раздѣляю ваше мнѣніе, миссъ Бенуаръ.
Бенуаръ было дѣвичье имя Маріи Сентъ-Клеръ, а Джени была одной изъ ея горничныхъ.
— Извините, миссъ Бенуаръ, позвольте спросить, вы надѣнете эти сережки на балъ завтра вечеромъ? Онѣ обворожительны!
— Я удивляюсь вамъ, мистеръ Сентъ-Клеръ! до чего можетъ дойти дерзость мужчинъ! — вскричала Дженн, тряхнувъ головой, такъ что сережки опять зазвенѣли.
— Я во весь вечеръ не протанцую съ вами ни разу, если вы будете предлагать мнѣ такіе вопросы!
— О нѣтъ, вы не можете быть настолько жестоки! Я умираю отъ желанія узнать, надѣнете ли вы свое розовое тарлатановое платье! — сказалъ Адольфъ.
— Что такое? Въ чемъ дѣло? — спросила Роза, веселая, хорошенькая квартеронка, сбѣгая въ эту минуту съ лѣстницы.
— Да все мистеръ Сентъ-Клеръ! онъ ужасно дерзкій!
— Клянусь честью! — вскричалъ Адольфъ. — Пусть насъ разсудитъ миссъ Роза.
— О, я давно знаю, что онъ нахалъ! — сказала Роза, повернувшись на одной ножкѣ и лукаво поглядывая на Адольфа. — Онъ меня вѣчно раздражаетъ!
— О, лэди, лэди! вы вдвоемъ навѣрно разорвете мое сердце, — вскричалъ Адольфъ. — Въ одинъ прекрасный день меня найдутъ мертвымъ въ постели, и вы будете отвѣчать за это.
— Послушайте только, что говоритъ это ужасное созданіе! — и обѣ „лэди“ разразились громкимъ хохотомъ.
— Ну вы, убирайтесь-ка вонъ! Нечего вамъ тутъ трещать! Заводите свои глупости въ другомъ мѣстѣ, а не въ кухнѣ.
— Тетка Дина ворчитъ, потому что ей нельзя идти на балъ, — замѣтила Роза.
— Очень мнѣ нужны ваши цвѣтные балы, — отвѣчала Дина. — Какъ ни вывертывайтесь, какъ ни старайтесь показаться бѣлыми, а вы все-таки такіе же негры, какъ я.
— Тетка Дина каждый день мажетъ жиромъ свою шерсть, чтобы она не курчавилась, — сказала Джени.
— А все-таки шерсть, такъ шерстью и останется, — проговорила Роза лукаво, встряхивая своими длинными шелковистыми локонами.
Надобно заметить, что кроме многих вещей своего господина Адольф присвоил себе еще его имя и адрес, и в цветных кругах Ново-Орлеанского общества он был известен под именем мистера Сент-Клера.
— Я вполне разделяю ваше мнение, мисс Бенуар.
Бенуар было девичье имя Марии Сент-Клер, а Джени была одной из её горничных.
— Извините, мисс Бенуар, позвольте спросить, вы наденете эти сережки на бал завтра вечером? Они обворожительны!
— Я удивляюсь вам, мистер Сент-Клер! до чего может дойти дерзость мужчин! — вскричала Дженн, тряхнув головой, так что сережки опять зазвенели.
— Я во весь вечер не протанцую с вами ни разу, если вы будете предлагать мне такие вопросы!
— О нет, вы не можете быть настолько жестоки! Я умираю от желания узнать, наденете ли вы свое розовое тарлатановое платье! — сказал Адольф.
— Что такое? В чём дело? — спросила Роза, веселая, хорошенькая квартеронка, сбегая в эту минуту с лестницы.
— Да всё мистер Сент-Клер! он ужасно дерзкий!
— Клянусь честью! — вскричал Адольф. — Пусть нас рассудит мисс Роза.
— О, я давно знаю, что он нахал! — сказала Роза, повернувшись на одной ножке и лукаво поглядывая на Адольфа. — Он меня вечно раздражает!
— О, леди, леди! вы вдвоем наверно разорвете мое сердце, — вскричал Адольф. — В один прекрасный день меня найдут мертвым в постели, и вы будете отвечать за это.
— Послушайте только, что говорит это ужасное создание! — и обе „леди“ разразились громким хохотом.
— Ну вы, убирайтесь-ка вон! Нечего вам тут трещать! Заводите свои глупости в другом месте, а не в кухне.
— Тетка Дина ворчит, потому что ей нельзя идти на бал, — заметила Роза.
— Очень мне нужны ваши цветные балы, — отвечала Дина. — Как ни вывертывайтесь, как ни старайтесь показаться белыми, а вы всё-таки такие же негры, как я.
— Тетка Дина каждый день мажет жиром свою шерсть, чтобы она не курчавилась, — сказала Джени.
— А всё-таки шерсть, так шерстью и останется, — проговорила Роза лукаво, встряхивая своими длинными шелковистыми локонами.
