212
„ЖИЗНЬЖИВОТНЫХЪ"БРЭМА.
очертя голову, на своего врага. Истинно демоническій огонь загорается въ звѣря, который кажется тогда одареннымъ свѳрхестественной силой и з л о б о й . ^^ эту минуту у него одна мысль: разорвать въ клочки врага и устранить съ св^^ дороги всякое препятствіе. Его тогда не пугаетъ ни кнутъ, ни оружіе. Нападѳгів^^^ обусловливается тогда не отвагою, а просто Сезуміемъ; ни одного звѣря нѳ боятся такъ, какъ разъярѳннаго мандрила. Лѳвъ и тигръ передъ нимъ ^^ j^j потому что они все таки держатся границъ благоразумія, гамадрилъ же и ДРУ павіаны, въ сравненіи съ нимъ—младенцы. Половыя побужденія у мандрила ^^ раяаются точно такъ же неистово, какъ и другія страсти. Гѳснеръ с п р а в е д л и в ® иѣчаѳтъ, что манДрилъ распространяетъ свою похоть не на однѣхъ самокъ с в о е роды. У мандриловъ, живущихъ въ неволѣ, замѣчена не только склонность къ ^^^ щинамъ, но и ревность къ мужчинамъ, которые ухаживаютъ за знакомым^ женщинами. Они приходятъ въ бѣшенство, когда видятъ, что мулсчина ласк ^ или только дѣлаетъ видъ, что ласкаѳтъ предметъ ихъ страсти и долго не проД® ^^^ ему этотъ прѳступокъ. Въ J a r d i n des plantes в ъ Парижѣ однажды очень T^^^^jj, воспользовались ревностью этого животнаго, чтобы захватить р а з л о м а в ш а г о ® клѣтку и надѣлавшаго много вреда мандрила. Всѣ попытки изловить его oS ^^ лись безуспѣшными и онъ успѣлъ уже "ранить нѣскольквхъ сторожей, когда конецъ одному изъ нихъ пришло на мысль завлечь обезьяну въ клѣтку, в"®® ^ зовавшись его собственною страстью. Съ задней стороны клѣтки была мадѳЯ ^ дверца: за нею встала дочь одного изъ сторожей такъ, чтобы обезьяна могл®^^ видѣть; къ ней подошелъ одинъ сторожъ, обнялъ ее и сдѣлалъ видъ, что хо ^^^ ее поцѣловать. Этого было довольно для влюбленнаго мандрила. Онъ въбѣшѳз" кинулся на этого чѳловѣка, конечно, съ намѣреніемъ разорвать его; но, стигнуть с в о е й цѣли, онъ долженъ былъ войти въ ыѣтку. Всякое благоразумі® j j забыто: ревнивая обезьяна, безъ оглядки бросилась в ъ отворенную дверь и ^^^ р. минуту очутилась за желѣзной рѣшеткой. Нельзя отрицать, что мандрила о трудно воспитывать и что большинство ихъ, вслѣдствіе своей р а з д р а ж и т е ^ ' сти, въ неволѣ погибаетъ, но бываютъ и исключенія. Еще Жардинъ передаетъ объ одномъ взросломъ мандрилѣ, который всѣмъ ручнымъ, слушался своихъ сторожей, но приходилъ въ ярость огь я ^^^ роннихъ людей. «Этотъ мандрилъ», говоритъ онъ, «научился, между нрочим'ь. водку и курить табакъ. Первое онъ дѣлалъ очень охотно, но къ куренію ег" ^^о чала нужно было принулсдать обѣщаніемъ водки съ водой. Въ его клѣткѣ "Т маленькое кресло, на которое онъ, по повелѣнію сторожа, садился съ ствомъ и ждалъ дальнѣйшихъ приказаній. Всѣ свои движенія онъ совершал'^ лленно и обдуманно. Когда сторожъ зажигалъ трубку и подавалъ ему, онъ тіА^' j j но осматривалъ ее и даже ощупывалъ, чтобы убѣдиться, что она дѣйствзт®^ зажжена.Затѣмъ онъ вставлялъ ее въ ротъ, держалъ за конецъ и долго не выпУ ^ ^ дыма. Въ это время онъ наполнялъ имъ свои защечные мѣшки и свою насть; затѣмъ выпускалъ разомъ цѣлое облако дыма изъ пасти и изъ носу. ^ ^ новенно эту продѣлку онъ оканчивалъ питьемъ водки и воды изъ стакана, ® рый тотчасъ хваталъ рукамп». дцОдинъ изъ извѣстнѣйшихъ мандриловъ жплъ въЛондонѣ п р и о ч е н ь с ч ^ с , вой обстаповкѣ и былъ хорошо извѣстенъ подъ именеиъ счастливаго Ивана; и еще чучело его украшаетъ британскій музей. Онъ нѣсколько разъ удостой®^^^jo чести быть гостемъ королевской семьи: однимъ словомъ, по словамъ а н г л і й ^ ^ очевидца, онъ наслаждался самою счастливою жизнью, какая только мояіет* статься на долю навіана.
