Онъ же, мудрый, онъ же, строгій,
Осудилъ, не облича.
Насъ смутилъ глухой тревогой
Смѣхъ внезапный палача.
Въ дикомъ вихрѣ — кто мы? что мы?
Листья, взвитые съ земли!
Сны восторга и истомы
Насъ какъ уголья прожгли.
Здѣсь упавъ въ безсильной дрожи,
Въ блескѣ молній и въ грозѣ,
Гдѣ же мы: на страстномъ ложѣ
Иль на смертномъ колесѣ?
Сораспятая на муку,
Давній врагъ мой и сестра!
Дай мнѣ руку! дай мнѣ руку!
Мечъ взнесенъ! Спѣши! Пора!
Он же, мудрый, он же, строгий,
Осудил, не облича.
Нас смутил глухой тревогой
Смех внезапный палача.
В диком вихре — кто мы? что мы?
Листья, взвитые с земли!
Сны восторга и истомы
Нас как уголья прожгли.
Здесь упав в бессильной дрожи,
В блеске молний и в грозе,
Где же мы: на страстном ложе
Иль на смертном колесе?
Сораспятая на муку,
Давний враг мой и сестра!
Дай мне руку! дай мне руку!
Меч взнесен! Спеши! Пора!
