лись въ городъ, разграбили его, захватили большое число плѣнныхъ и множество всякой добычи.
Когда20 вѣсть объ акрагантскомъ дѣлѣ дошла до римскаго сената, римляне сильно обрадовались и воспрянули духомъ. Они не довольствовались ужt первоначальными планами, ни спасеніемъ мамертиновъ, ни полученною въ этой войнѣ добычею, и2 надѣялись даже совершенно очистить островъ отъ карѳагенянъ и тѣмъ усилить свое могущество; къ этому-то обращались все надежды ихъ и помыслы. Касательно3 сухопутнаго войска они видѣли, что все идетъ какъ должно, ибо4 находили, что Луцій Валерій и Титъ Отацилій, выбранные послѣ тѣхъ консуловъ, которые завоевали Акрагантъ, ведутъ сицилійскіе дѣла успѣшно. Но5 такъ какъ на морѣ неоспоримое господство принадлежало карѳагенянамъ, то вообще въ этой борьбѣ не было перевѣса ни на той, ни на другой сторонѣ. Вслѣдъ6 за покореніемъ Акраганта многіе материковые города перешли на сторону римлянъ въ страхѣ передъ ихъ сухопутными силами, за то большее еще число городовъ приморскихъ отложилось отъ нихъ изъ страха передъ карѳагенскимъ флотомъ. По7 этой причинѣ перевѣсъ въ войнѣ, какъ становилось для нихъ яснѣе съ каждымъ днемъ, клонился то на одну, то на другую сторону; кромѣ того, римляне видѣли, что Италія подвергается частымъ опустошеніямъ отъ карѳагенскаго флота, тогда какъ Ливія остается совершенно невредимою. Вотъ почему они рѣшили померяться силами съ карѳагенянами и на морѣ. Поэтому-то8 я и остановился подольше на этой войнѣ, дабы выяснить въ самомъ началѣ, какимъ образомъ, когда и по какимъ причинамъ римляне впервые вступили на море. Они9 видѣли, что война затягивается и истощаетъ ихъ, а потому въ первый разъ теперь принялись за сооруженіе судовъ въ числѣ ста пятипалубныхъ и двадцати трехпалубныхъ. Но10 такъ какъ для сооруженія пятипалубныхъ судовъ
лись в город, разграбили его, захватили большое число пленных и множество всякой добычи.
Когда20 весть об акрагантском деле дошла до римского сената, римляне сильно обрадовались и воспрянули духом. Они не довольствовались уже первоначальными планами, ни спасением мамертинов, ни полученною в этой войне добычею и2 надеялись даже совершенно очистить остров от карфагенян и тем усилить своё могущество; к этому-то обращались все надежды их и помыслы. Касательно3 сухопутного войска они видели, что всё идёт как должно, ибо4 находили, что Луций Валерий и Тит Отацилий, выбранные после тех консулов, которые завоевали Акрагант, ведут сицилийские дела успешно. Но5 так как на море неоспоримое господство принадлежало карфагенянам, то вообще в этой борьбе не было перевеса ни на той, ни на другой стороне. Вслед6 за покорением Акраганта многие материковые города перешли на сторону римлян в страхе перед их сухопутными силами, зато большее ещё число городов приморских отложилось от них из страха перед карфагенским флотом. По7 этой причине перевес в войне, как становилось для них яснее с каждым днём, клонился то на одну, то на другую сторону; кроме того, римляне видели, что Италия подвергается частым опустошениям от карфагенского флота, тогда как Ливия остаётся совершенно невредимою. Вот почему они решили померяться силами с карфагенянами и на море. Поэтому-то8 я и остановился подольше на этой войне, дабы выяснить в самом начале, каким образом, когда и по каким причинам римляне впервые вступили на море. Они9 видели, что война затягивается и истощает их, а потому в первый раз теперь принялись за сооружение судов в числе ста пятипалубных и двадцати трёхпалубных. Но10 так как для сооружения пятипалубных судов
