— Вы?! — воскликнулъ юноша.
— И, пожалуй, еще больше вашего. Вы боялись за себя, а я за всѣхъ... И не думайте, что есть люди, которые не боятся опасности... Всѣ ея боятся и совершенно естественно боятся... Надо только капитану умѣть владѣть собой и не показывать этого, чтобы не навести панику на матросовъ, и, главное, не растеряться и бороться до послѣдней возможности... Вотъ въ чемъ обязанность моряка! А тѣмъ, кто говоритъ, что ничего не боится и шеголяетъ своею храбростью, не вѣрьте, Ашанинъ, и не стыдитесь того, что вамъ было жутко! — ласково прибавилъ капитанъ, отпуская молодого человѣка.
И Ашанинъ ушелъ, значительно успокоенный насчетъ своего, какъ онъ думалъ, „позорнаго малодушія“ послѣ этихъ словъ капитана.
На утро снова съ голубого неба сверкало ослѣпительное солнце. Дулъ довольно слабый вѣтеръ. Фальшивая мачта была уже поставлена. Всѣ моряки теперь словно бы ожили, переживъ вчерашнюю бурю, словно больные опасную болѣзнь, грозившую смертью.
Къ полудню узнали точное мѣсто судна. Оказалось, что ураганъ унесъ его на сто миль назадъ, и до Батавіи оставалось 700 миль.
Капитанъ приказалъ развести пары, и судно взяло курсъ въ Зондскій проливъ.
