отчасти избѣгаетъ труда, потребнаго для научной обработки, и W, сознаніи ея потребности хватается прежде всего за пустой формализмъ. Теперь потребность разработки и развитія содержанія становится все настоятельнѣе. Въ развитіи извѣстнаго времени, какъ и въ развитіи недѣлимаго, бываетъ періодъ, когда главною цѣлью является пріобрѣтеніе и сохраненіе принципа во всей его еще неразвитой напряженности. Но болѣе высокое требованіе состоитъ въ томъ, чтобы онъ сталъ наукою.
Но что бы ни было и въ другомъ отношеніи совершено для дѣла и для формы науки, наука логики, составляющая собственно метафизику или чисто-умозрительную философію, до сихъ поръ находилась въ большомъ пренебреженіи. Что я разумѣю ближайшимъ образомъ подъ этою наукою и ея точкою зрѣнія, изложено мною предварительно во введеніи. Необходимость излагать эту науку снова съ самаго начала, природа самаго ея предмета и недостатокъ предшествующихъ работъ, которыми можно бы было воспользоваться для предпринятаго ея преобразованія, могли бы быть приняты во вни-мане справедливыми цѣнителями въ томъ случаѣ, если бы одной многолѣтней работы было недостаточно для сообщенія этой попыткѣ большей степени совершенства. Существенная точка зрѣнія здѣсь та, что является вообще необходимость въ новомъ понятіи разработки науки. Если философія должна быть наукою, то она, какъ я указалъ въ другомъ мѣстѣ 1), не можетъ заимствовать для того метода отъ какой-нибудь подчиненной науки, напр, отъ математики также, какъ не можетъ ссылаться на категорическія утвержденія внутренняго воззрѣнія или пользоваться разсужденіями на основаніи внѣшней рефлексіи. Но такимъ методомъ можетъ быть лишь природа ея содержанія, движущаяся въ научномъ познаніи, причемъ вмѣстѣ съ тѣмъ собственная рефлексія содержанія сама полагаетъ и производитъ его опредѣленія.
Разсудокъ опредѣляетъ и прочно держится за опредѣленія; разумъ дѣйствуетъ отрицательно и діалектически, поскольку онъ разлагаетъ опредѣленія разсудка въ ничто; онъ дѣйствуетъ положительно, поскольку онъ производитъ общее и понимаетъ посредствомъ него частное. Какъ разсудокъ есть нѣчто отдѣльное отъ разума вообще, такъ и діалектическій разумъ слѣдуетъ признавать за нѣчто отдѣльное отъ положительнаго разума. Но въ своей истинѣ разумъ есть духъ, который выше ихъ обоихъ, который есть разсудочный разумъ или разумный разсудокъ. Онъ есть отрицательное, то, что составляетъ качество какъ діалектическаго разума, такъ и разсудка; отрицая простое, онъ полагаетъ опредѣленное различіе разсудка; разлагая послѣднее, онъ дѣйствуетъ діалектически. Но этотъ результатъ не остается "ничто“, а есть также положительный и, такимъ образомъ, возстановляетъ первоначальное простое, но уже какъ общее, которое вмѣстѣ съ тѣмъ есть внутри себя конкретное; оно не подчиняетъ себѣ нѣкотораго даннаго частнаго, но послѣднее
г) Феноменологія духа, предисловіе къ первому изданію. Собственное развитіе сказаннаго есть познаніе метода и имѣетъ свое мѣсто въ самой логикѣ.
отчасти избегает труда, потребного для научной обработки, и W, сознании её потребности хватается прежде всего за пустой формализм. Теперь потребность разработки и развития содержания становится всё настоятельнее. В развитии известного времени, как и в развитии неделимого, бывает период, когда главною целью является приобретение и сохранение принципа во всей его еще неразвитой напряженности. Но более высокое требование состоит в том, чтобы он стал наукою.
Но что бы ни было и в другом отношении совершено для дела и для формы науки, наука логики, составляющая собственно метафизику или чисто-умозрительную философию, до сих пор находилась в большом пренебрежении. Что я разумею ближайшим образом под этою наукою и её точкою зрения, изложено мною предварительно во введении. Необходимость излагать эту науку снова с самого начала, природа самого её предмета и недостаток предшествующих работ, которыми можно бы было воспользоваться для предпринятого её преобразования, могли бы быть приняты во вни-мане справедливыми ценителями в том случае, если бы одной многолетней работы было недостаточно для сообщения этой попытке большей степени совершенства. Существенная точка зрения здесь та, что является вообще необходимость в новом понятии разработки науки. Если философия должна быть наукою, то она, как я указал в другом месте 1), не может заимствовать для того метода от какой-нибудь подчиненной науки, напр, от математики также, как не может ссылаться на категорические утверждения внутреннего воззрения или пользоваться рассуждениями на основании внешней рефлексии. Но таким методом может быть лишь природа её содержания, движущаяся в научном познании, причем вместе с тем собственная рефлексия содержания сама полагает и производит его определения.
Рассудок определяет и прочно держится за определения; разум действует отрицательно и диалектически, поскольку он разлагает определения рассудка в ничто; он действует положительно, поскольку он производит общее и понимает посредством него частное. Как рассудок есть нечто отдельное от разума вообще, так и диалектический разум следует признавать за нечто отдельное от положительного разума. Но в своей истине разум есть дух, который выше их обоих, который есть рассудочный разум или разумный рассудок. Он есть отрицательное, то, что составляет качество как диалектического разума, так и рассудка; отрицая простое, он полагает определенное различие рассудка; разлагая последнее, он действует диалектически. Но этот результат не остается "ничто“, а есть также положительный и, таким образом, восстановляет первоначальное простое, но уже как общее, которое вместе с тем есть внутри себя конкретное; оно не подчиняет себе некоторого данного частного, но последнее
г) Феноменология духа, предисловие к первому изданию. Собственное развитие сказанного есть познание метода и имеет свое место в самой логике.
