шенпо свободно и индифферентно, и поэтому, съ другой стороны, наличное бытіе является совершенно свободнымъ отъ самосознанія и относящимся только въ себѣ наличнымъ бытіемъ; чѣмъ свободнѣе самосознаніе, тѣмъ свободнѣе также и отрицательный предметъ его сознанія. Вслѣдствіе этого иредметъ есть міръ, завершившійся въ себѣ до собственной индивидуальности, самостоятельное цѣлое своеобразныхъ законовъ, такъ же, какъ ихъ самостоятельное движеніе и свободное осуществленіе, т.-е. вообще природа, законы которой, какъ и ея дѣланіе, принадлежатъ ей самой, лакъ сущности, которая нисколько не заботится о моральномъ самосознаніи, такъ же какъ и оно о ней.
Этимъ опредѣленіемъ образуется моральное міровоззрѣніе, состоящее въ отношеніи моральнаго бытія въ себѣ и для себя. Въ основѣ этого отношенія лежитъ полное безразличіе и собственная самостоятельность природы и моральныхъ цѣлей и дѣятельности по отношенію другъ друга, а также сознаніе единственной существенности долга и совершенной несамостоятельности и несущественности природы. Моральное міровоззрѣніе заключаетъ въ себѣ развитіе моментовъ, которые являются совершенно противорѣчивыми предпосылками.
Сначала вообще предполагается моральное сознаніе; долгъ имѣетъ для него значимость сущности, а оно является дѣйствительнымъ и дѣятельнымъ и въ своей дѣйствительности и дѣлѣ исполняющимъ долгъ. Для этого моральнаго сознанія существуетъ предположенная свобода природы, т.-е. оно узнаетъ на опытѣ, что природа совсѣмъ не заботится о томъ, чтобы сообщить ему сознаніе единства его и своей дѣйствительности, и такимъ образомъ ему предоставляется быть счастливымъ, или нѣтъ. Напротивъ, возможно, что неморальное сознаніе находитъ случайно свое осуществленіе тамъ, гдѣ моральное обрѣтаетъ только поводъ къ совершенію поступковъ, но этимъ путемъ не находитъ счастья въ исполненіи и наслажденія въ совершеніи. Поэтому моральное сознаніе имѣетъ гораздо болѣе основанія жаловаться на такое несоотвѣтствіе своего бытія и наличнаго бытія и на несправедливость, которую оно видитъ въ томъ, что его предметъ дается ему, какъ чистый долгъ, и что оно не можетъ видѣть осуществленія себя и этого предмета.
• Моральное сознаніе не можетъ отречься отъ блаженства и исключить этотъ моментъ изъ своей абсолютной цѣли. Цѣль, которая высказывается какъ чистый долгъ, по существу стремится заключать въ себѣ единичное самосознаніе; индивидуальное убѣжденіе и знаніе о немъ составляли абсолютный моментъ моральности. Этотъ моментъ въ цѣли, сдѣлавшейся предметной, т.-е. въ исполненномъ долгѣ, является какъ единичное сознаніе, созерцающее себя осуществленнымъ, или какъ наслажденіе, которое заключается въ понятіи; правда, не непосредственно въ понятіи моральности, разсматриваемой какъ настроеніе, но въ понятіи ея осуществленія. Однако, въ силу этого понятіе является въ ней настроеніемъ, потому что настроеніе стремится не къ тому, чтобы оставаться настроеніемъ въ противоположность дѣйствованію, но къ тому, чтобы дѣйствовать и осуществляться. Цѣль, какъ цѣлое, высказанная съ сознаніемъ своихъ моментовъ, такимъ образомъ состоитъ въ томъ, чтобы исполненный долгъ былъ какъ чисто моральнымъ поступкомъ, такъ и осуществленной индивидуальностью, и чтобы природа, какъ сторона единичности, противопо
шенпо свободно и индифферентно, и поэтому, с другой стороны, наличное бытие является совершенно свободным от самосознания и относящимся только в себе наличным бытием; чем свободнее самосознание, тем свободнее также и отрицательный предмет его сознания. Вследствие этого иредмет есть мир, завершившийся в себе до собственной индивидуальности, самостоятельное целое своеобразных законов, так же, как их самостоятельное движение и свободное осуществление, т. е. вообще природа, законы которой, как и её делание, принадлежат ей самой, лак сущности, которая нисколько не заботится о моральном самосознании, так же как и оно о ней.
Этим определением образуется моральное мировоззрение, состоящее в отношении морального бытия в себе и для себя. В основе этого отношения лежит полное безразличие и собственная самостоятельность природы и моральных целей и деятельности по отношению друг друга, а также сознание единственной существенности долга и совершенной несамостоятельности и несущественности природы. Моральное мировоззрение заключает в себе развитие моментов, которые являются совершенно противоречивыми предпосылками.
Сначала вообще предполагается моральное сознание; долг имеет для него значимость сущности, а оно является действительным и деятельным и в своей действительности и деле исполняющим долг. Для этого морального сознания существует предположенная свобода природы, т. е. оно узнает на опыте, что природа совсем не заботится о том, чтобы сообщить ему сознание единства его и своей действительности, и таким образом ему предоставляется быть счастливым, или нет. Напротив, возможно, что неморальное сознание находит случайно свое осуществление там, где моральное обретает только повод к совершению поступков, но этим путем не находит счастья в исполнении и наслаждения в совершении. Поэтому моральное сознание имеет гораздо более основания жаловаться на такое несоответствие своего бытия и наличного бытия и на несправедливость, которую оно видит в том, что его предмет дается ему, как чистый долг, и что оно не может видеть осуществления себя и этого предмета.
• Моральное сознание не может отречься от блаженства и исключить этот момент из своей абсолютной цели. Цель, которая высказывается как чистый долг, по существу стремится заключать в себе единичное самосознание; индивидуальное убеждение и знание о нём составляли абсолютный момент моральности. Этот момент в цели, сделавшейся предметной, т. е. в исполненном долге, является как единичное сознание, созерцающее себя осуществленным, или как наслаждение, которое заключается в понятии; правда, не непосредственно в понятии моральности, рассматриваемой как настроение, но в понятии её осуществления. Однако, в силу этого понятие является в ней настроением, потому что настроение стремится не к тому, чтобы оставаться настроением в противоположность действованию, но к тому, чтобы действовать и осуществляться. Цель, как целое, высказанная с сознанием своих моментов, таким образом состоит в том, чтобы исполненный долг был как чисто моральным поступком, так и осуществленной индивидуальностью, и чтобы природа, как сторона единичности, противопо
