Страница:Гербель Н.В. Немецкие поэты в биографиях и образцах (1877).pdf/102

70

КЛОПШТОКЪ.

Прсжнее время, когда онъ, невинный, былъ другъ Абдіила,
Свѣтлое дѣло свершившаго въ день возмущенья предъ Богомъ:
Къ трону Владыки одинъ Абдіилъ, непрельщонъ, возвратился.
Другомъ влекомый, ужь былъ далеко отъ враговъ Аббадона —
Вдругъ Сатана ихъ настигъ въ колесницѣ, гремя и бдистая.
Звучно торжественнымъ кликомъ зовущихъ грянуло небо;
Съ шумомъ помчалися рати мечтой божества упоённыхъ —
Ахъ! Аббадопа, бурей безумцевъ отъ друга оторванъ,
Мчатся, не внемля прискорбиой, грозящей любви Абдіила;
Тьмой божества отуманенный, взоровъ молящихъ не видитъ;
Другъ позабытъ: въ торжествѣ къ полкамъ Сатаны онъ примчался.
Мраченъ, въ себя погружонъ, пробѣгалъ онъ въ мысляхъ всю повѣсть
Прежней, невинной младости; мыслилъ объ утрѣ созданья.
Вмѣстѣ и вдругъ сотвориль ихъ Создатель. Въ восторгѣ рожденья
Всѣ вопрошали другъ друга: «скажи, Серафимъ, братъ небесный,
Кто ты, откуда, прекрасный? давно ль существуешь и зрѣлъ ли
Прежде мепя? О, повѣдай, что мыслишь? Намъ вмѣстѣ безсмертье.»
Вдругъ изъ дали свѣтозарной на нихъ благодатыо слетѣла
Божія слава; узрѣли всё небо, шумящее сонмомъ
Новосозданныхъ для жизни. Къ Вѣчному облако свѣта
Ихъ вознесло — и, завидѣвъ Творца, возгласили: «Создатель!»
Мысли о прошломъ тѣснились въ душѣ Аббадоны — и слёзы,
Горькія слёзы бѣжали потокомъ по впалымъ ланитамъ.
Съ трепетомъ внялъ онъ хулы Сатаны и воздвигся, нахмуренъ;
Тяжко вздохнулъ онъ трикраты — такъ въ битвѣ кровавой другъ друга
Братья сразившіе тяжко въ томленьи кончины вздыхаютъ —
Мрачнымъ взоромъ окинувъ совѣтъ Сатаны, онъ воскликнулъ:
«Будь на меня вся неистовыхъ злоба — вѣщать вамъ дерзаю!
Такъ, я дерзаю вѣщать вамъ, чтобъ Вѣчнаго судъ не сразилъ насъ
Равною казнію! Горе тебѣ, Сатана-возмутитель!
Я ненавижу тебя, ненавижу, убійца! Вовѣки
Требуй Онъ, наішъ Судія, отъ тебя развращённнхъ тобою,
Нѣкогда чистыхъ наслѣдниковъ славы! Да вѣчное «горе»
Грозно гремитъ надъ тобой въ сёмъ совѣтѣ духовъ погублённыхъ!
Горе тебѣ, Сатана! Я въ безумствѣ твоёмъ не участникъ —
Нѣтъ, не участникъ въ твоихъ замышленьяхъ возстать на Мессію!
Бога-Мессію сразить!… О, ничтожный, о Комъ говоришь ты?
Онъ Всемогущій, a ты пресмыкаешься въ прахѣ, безсильный,
Гордый невольникъ. Пошлётъ ли смертному Богъ искупленье,
Тлѣна ль оковы расторгыуть помыслитъ — тебѣ ль съ Нимъ бороться!
Ты ль растерзаешь безсмертное тѣло Мессіи? Забылъ ли,
Кто Онъ? Не ты ль опалёнъ всемогущими громами гнѣва?
Иль на челѣ твоёмъ мало ужасныхъ слѣдовъ отверженья?
Иль Вседержитель добычею будетъ безумства безсильныхъ?
Мы, заманившіе въ смерть человѣка… О, горе мнѣ, горе!
Я вашъ сообщникъ! Дерзнёмъ ли возстать на Подателя жизни?
Сына Его Громовержца хотимъ умертвить — о безумство!
Сами хотимъ въ слѣпотѣ истребить ко спасенью дорогу!
Нѣкогда духи блаженные, сами навѣки надежду
Прежняго счастія, мукъ утоленія мчимся разрушить!
Знай же, сколь вѣрно, что мы ощущаемъ съ сугубымъ страданьемъ
Муку паденья, когда ты въ сей безднѣ изгнанья и ночи
Гордо о славѣ твердишь намъ; столь вѣрно и то̀ что сражонный
Ты со стыдомъ на челѣ отъ Мессіи въ свой адъ возвратишься.»