— Правду, въ самомъ дѣлѣ? — спросила она и поблѣднѣла.
— Правду.
— Не врешь?
— Ей Богу, — побожился онъ.
— Ну, а не видалъ ты тамъ Селестина Дюкло? — спросила она.
— Селестина Дюкло?— повторилъ онъ и удивился, и испугался даже, но прежде чѣмъ отвѣчать, онъ хотѣлъ узнать больше. — Ты его знаешь? — спросилъ онъ.
Съ своей стороны и она стала недовѣрчива.
— Нѣтъ, не я, а женщина тутъ одна его знаетъ.
— Какая женщина? Изъ этого дома?
— Нѣтъ, тутъ по близости.
— На этой улицѣ?
— Нѣтъ, рядомъ.
— Кто же она такая?
— Да просто женщина, такая же, какъ я.
— А зачѣмъ же онъ ей нуженъ?
— Почемъ я знаю. Можетъ быть землячка.
Они пытливо смотрѣли въ глаза другъ другу, остерегаясь чего-то, предчувствуя, что что-то важное совершается между ними.
— А нельзя ли мнѣ повидать эту женщину?—сказалъ онъ.
— А зачѣмъ? Сказать что хочешь?
— Сказать...
— Что сказать?
— Сказать, что видѣлъ Селестина Дюкло!
— Здоровъ онъ?
— Какъ мы съ тобой. Вѣдь онъ молодчина.
Она замолчала, опять собираясь съ мыслями, и потомъ тихо сказала:
— А куда она шла, „Богородица Вѣтровъ“?
