стьянъ; я въ продолженіе двадцати лѣтъ управляла помѣстьями своихъ дѣтей и могу съ гордостью представить доказательства, что за этотъ періодъ времени крестьяне стали трудолюбивѣе, богаче и счастливѣе; я рѣшила и впредь руководствоваться тѣми же принципами, но не была убѣждена въ томъ, что они принесутъ такіе же плодотворные результаты среди полу-польскаго, полу-еврейскаго населенія, языкъ и бытъ котораго были мнѣ совершенно незнакомы. Словомъ, мы обмѣнялись съ княземъ нѣсколькими письмами (онъ выказывалъ мнѣ необыкновенную для него любезность и снисхожденіе) и я, наконецъ, объявила, что какую бы землю императрица ни пожаловала мнѣ, ея даръ останется всегда незаслуженною мною и неожиданною наградой. Черезъ нѣсколько дней я получила письмо отъ статсъ-секретаря государыни, графа Безбородко, съ приложеніемъ копіи съ указа, которымъ императрица жаловала мнѣ мѣстечко Круглое со всѣми угодьями и 2.500 крестьянами. Это помѣстье принадлежало гетману Огинскому и было очень велико, такъ какъ лежало по обѣимъ сторонамъ рѣки Друцы. При первомъ раздѣлѣ Польши, т. е. при присоединеніи къ Россіи Бѣлоруссіи, какъ бывшей великорусской провинціи, рѣка Друца явилась границей между Польшей и Россіей, и большая часть владѣній Огинскаго, — лѣса, много мѣстечекъ и деревень — остались за Польшей; но никто не счелъ нужнымъ сообщить это ея величеству и она осталась при убѣжденіи, что подарила мнѣ всѣ Кругловскія помѣстья и наградила меня столь же щедро, какъ нѣкоторыхъ министровъ и вельможъ. Я поѣхала поблагодарить императрицу и не разъ вспоминала впослѣдствіи, когда познакомилась съ Круглымъ, какъ она выразила мнѣ свою радость, что можетъ подарить мнѣ столь обширныя помѣстья, которыми неблагодарный Огинскій недостоинъ былъ владѣть[1]. Каково
- ↑ Онъ былъ ярымъ врагомъ Россіи и позволялъ себѣ даже враждебныя дѣйствія, несмотря на то, что многимъ былъ обязанъ императрицѣ; онъ отказался даже принести присягу какъ владѣлецъ помѣстій въ Бѣлоруссіи.
