и упорный. Укрощать такого врага, действовать против которого Скобелеву была дана полная свобода, согласовалось как нельзя более с характером Михаила Дмитриевича.
Не могло молчать в нем и чувство удовлетворенного торжества над явными и тайными его недоброжелателями, еще недавно коловшими его самолюбие, а теперь, хотя и с затаенной завистью искавшими его благорасположения, чтобы остаться в вверенном ему отряде, где предполагались частые экспедиции, а с ними награды и повышения. Скобелев не верил, конечно, в их притворную дружбу; еще менее нуждался он в помощи этих «приятелей» на поле брани, ибо талантливых между ними не было, — и тем не менее он допустил их в свой лагерь. Руководствовался ли он показным великодушием, отплачивая добром за зло, или, как многие предполагали, рассчитывал, что господа эти, посылавшие в столицу разные о нем сплетни, устыдятся их продолжать и даже постараются рассеять неблаговидные о нем слухи, сложившиеся их же стараниями. Есть основание думать, что, соображаясь с этим, Михаил Дмитриевич приблизил к себе трех титулованных лиц, имевших сильные связи в высших столичных сферах. Но именно этот сплоченный триумвират подстроил, как видно будет в конце, очень злую против него интригу.
Генерал-адъютант Кауфман, отбывая из Намангана 16-го октября, оставлял в распоряжение Скобелева: 14 рот пехоты (с саперными командами), 5½ сотен казаков, 4 ракетных станка и 18 орудий. Вскоре он усилил его еще 2 ротами, 2 сотнями и 2 орудиями. По масштабу современных армий, отряд этот кажется ничтожным, но по отношению к вооруженным силам того времени он составлял не менее 10 % всех войск Туркестанского края.
Наманганский отдел, вверенный управлению Скобелева, с городами и поселками по рекам Нарыну и Кара-Дарье, был весь сплошь и очень густо населен кипчаками. У подножия гор и в самых горах, обрамляющих с севера Сыр-Дарьи некую долину, преобладают кара-киргизы, по воинственному духу ничем не отличающиеся от кипчаков, с которыми связывает их еще и племенное родство. Таким образом, как по географическому положению, так и по составу населения новый край обещал быть очагом постоянных волнений, требовавших бдительного внимания Скобелева. Самый же город Наманган, ставший теперь нашим передовым укрепленным пунктом, лежал в центре этого осиного гнезда, что указывало на важность его стратегического положения.
