не соглашались принять мирныя условія 421 года и открыто поднялись противъ руководящей общины Пелопоннеса. Боясь потерять свой авторитетъ, Спарта предложила Аѳинамъ заключеніе дружественнаго союза. Казалось, что двѣ самыя сильныя общины раздѣлятъ между собой господство надъ всей Греціей и прикончатъ автономію мелкихъ кантоновъ. Но эта возможность мелькнула только краткимъ преходящимъ моментомъ. Прочный миръ со Спартой означалъ бы прекращеніе всякихъ экспедицій, наѣздовъ и захватовъ, обращеніе воинскаго воинства къ обычнымъ занятіямъ. Ни ѳеты, ни корпусъ командировъ не могли приспособиться къ формамъ жизни, отъ которыхъ они отвыкли за 10 лѣтъ передвиженій, походовъ и существованія на счетъ добычи. Оставшіеся безъ дѣла военные элементы стали соединяться около Алкивіада, который къ 421 году достигъ возраста политической зрѣлости (род. въ 452 году) и выступилъ кандидатомъ въ стратеги. Алкивіадъ, изъ стариннаго рода Эвпатридовъ, родственникъ Алкмеонидовъ, одинъ изъ участниковъ сократовскаго кружка, лично очень близкій къ Сократу, съ самаго начала своей карьеры опредѣленно идетъ къ военной диктатурѣ. Онъ старается воспользоваться всѣми выгодами, которыя даетъ корпоративность воинства, онъ ставитъ одну за другой заманчивыя цѣли новыхъ завоеваній. Его повадки какъ будто подготовляютъ къ новому придворно-монархическому быту: грандіозные кутежи вь Аѳинахъ и непомѣрные долги, точно онъ молодой принцъ, о прихотяхъ котораго долженъ говорить весь городъ; блестящій парадъ на олимпійскихъ играхъ, къ которому первый поэтъ того времени, Эврипидъ, пишетъ по заказу поздравительное стихотвореніе; все это — разсчитанные эффекты, а для враговъ Алкивіада отличный поводъ обвинить его въ оскорбительномъ нарушеніи демократическихъ нравовъ19. У Алкивіада были, впрочемъ, и другія болѣе крупныя качества: широкій кругозоръ и сильная политическая фантазія, изобрѣтательность въ дипломатическихъ планахъ и комбинаціяхъ, большой дарь быть убѣдительнымъ и, если нужно, очаровательнымъ, гибкость и умѣнье сходиться съ людьми разныхъ лагерей, направленій и даже разныхъ національностей, наконецъ, выдающіяся военныя дарованія. Никогда не была республика такъ близка къ превращенію въ военную тираннію, какъ въ эпоху двукратнаго преобладанія этого политическаго дѣятели 420—415 и 410—407.
Въ то время, какъ Никій хлопоталъ объ укрѣпленіи дружбы со Спартой, Алкивіадъ выработалъ планъ комбинаціи, которая должна была нанести старой соперницѣ рѣшительный ударъ. Его стараніями была устроена коалиція бывшихъ союзниковъ Спарты, Элиды и аркадской Мантинеи, затѣмъ Аргоса и Аѳинъ. Союзъ четырехъ противъ Спарты, заключенный въ 420 году, образуетъ явленіе весьма примѣчательное. Всѣ четыре общины были демократіями, Элида, Мантинея и Аргосъ въ противоположность морской аѳинской — сельскими, никогда еще не составлялось въ Греціи такого сильнаго демократическаго союза, притомъ съ такими значительными, разнородными военными силами и въ такой выгодной комбинаціи. Враги стояли у самаго порога Спарты, ихъ территоріи были расположены поясомъ, замыкавшимъ съ сѣвера выходы изъ долинъ Эврота; у нихъ были крупныя гоплитскія ополченія; при своевременномъ нападеніи съ моря аѳинскаго флота Спарта могла быть сдавлена съ двухъ сторонъ. Алкивіадъ успѣлъ привить въ Пелопоннесѣ нѣкоторыя изобрѣтенія аѳинянъ: онъ посовѣтовалъ Аргосу построить Длинныя стѣны на соединеніе города съ морской пристанью; такія же Длинныя стѣны онъ предложилъ выстроить городу Патры въ Ахайѣ, около узкаго горла Коринѳскаго залива, гдѣ аѳиняне собирались снова загородить выходъ флоту коринѳянъ.
Казалось, наступаютъ послѣдніе дни Спарты: она находилась какъ бы въ осадѣ на собственной территоріи. Элейцы были въ такой мѣрѣ увѣрены въ побѣдѣ, что выключили Спарту отъ участія въ олимпійскихъ играхъ, а руководители игръ оскорбили публично одного изъ прибывшихъ на праздникъ знатныхъ спартанцевъ. Однако Спарта вышла благополучно изъ кризиса. Прежде всего ей помогли внутреннія тренія въ союзныхъ общинахъ: отодвинутые отъ дѣлъ олигархи, особенно въ Аргосѣ, не только не желали войны со Спартой, но, напротивъ, искали ея поддержки, чтобы съ ея помощью опрокинуть у себя дома ненавистную демократію. Въ Аѳинахъ сильная партія мира парализовала неистовый натискъ Алкивіада, и въ результатѣ поступили безь всякой энергіи и послѣдовательности: пелопоннесскимъ союзникамъ было послано недостаточное подкрѣпленіе, а главное — аѳиняне не поддержали ихъ съ моря. Спартанцы могли безпрепятственно собрать вѣрныхъ имъ союзниковъ и развернуть свои силы; войско, двинутое въ 419 году подъ начальствомъ царя Агиса, сына Архидама, по мнѣнію Ѳукидида, было «лучшей арміей, которая когда-либо собиралась въ Элладѣ»20. Главнокомандующій оказался искуснымъ дипломатомъ и стратегомъ; онъ достойно примыкаетъ къ той группѣ даровитыхъ спартанскихъ дѣятелей, которыхъ выдвинула война, начиная съ Брасида и кончая Гилиппомъ и Лисандромъ.
Начало новаго возвышенія Спарты. Выступленіе спартанцевъ произвело такое впечатлѣніе на противниковъ, что Аргосъ предложилъ миръ на выгодныхъ для Спарты условіяхъ, и Агисъ ушелъ домой, распустивъ войско. Алкивіаду еще разъ удалось вооружить силы четверного
