Зато историки IV вѣка расцвѣтили весь періодъ отъ Килона до изгнанія сыновей Писистрата (630—510 до Р. Х.) яркими подробностями и заполнили фактами государственно-правового развитія. Главная доля этой конструктивной исторіи, составленной изъ накопленія гипотезъ, принадлежитъ такъ наз. аттидографамъ, или составителямъ Άτθίδες, историческихъ хроникъ Аттики. Оригинальныя ихъ произведенія, кромѣ незначительныхъ отрывковъ, до насъ не дошли, но часть матеріала Аттидъ изложена въ Άθηναίων πολιτεα, очеркѣ аѳинскаго конституціоннаго строя, составленномъ Аристотелемъ. Впослѣдствіи тѣмъ же матеріаломъ пользовался Плутархъ (45—127 гг. послѣ Р. Х.) въ одной изъ самыхъ интересныхъ своихъ біографій, именно въ жизнеописаніи Солона.
Имя Аристотеля, какъ ученаго, до сихъ поръ вызываетъ нѣкоторое суевѣрное преклоненіе. Когда въ 1891 г. среди папирусовъ, хранящихся въ Британскомъ музеѣ, открыли его Аѳинскую Политію, одинъ нѣмецкій филологъ заявилъ въ восторгѣ, что теперь мы видимъ всю аѳинскую старину какъ бы при свѣтѣ солнца. Мы нѣсколько необдуманно до сихъ поръ вводимъ все почти изложеніе Аристотеля и Плутарха въ наши школьныя пособія. Пора было бы, однако, разобраться въ значеніи авторитета Аристотеля и, главнымъ образомъ, въ отношеніи предѣловъ его научной компетенціи. Сравнительно близкій къ событіямъ, которыя приходится изображать, Аристотель чуждъ ихъ пониманія: иногда хочется сказать, что наивный Плутархъ, жившій въ эпоху общественнаго сна и политическихъ сумерекъ римской имперіи, проще и объективнѣе отнесся къ своему матеріалу, чѣмъ Аристотель, который подступалъ ко всему съ кабинетными категоріями, далекими отъ реальной жизни. Аристотелю мало помогло то обстоятельство, что онъ долгіе годы прожилъ въ аѳинской обстановкѣ. Только во второй части Аѳинской Политіи, гдѣ дано описаніе дѣйствующей конституціи, выгодно сказывается непосредственное знакомство автора съ Аѳинами. Но что касается первой части Политіи, гдѣ изложено развитіе аѳинскаго строя съ древнѣйшихъ временъ до возстановленія демократіи послѣ 30 тиранновъ, то здѣсь Аристотель обнаруживаетъ недостатокъ историческаго чутья. Онъ цѣликомъ зависитъ отъ тенденціи своихъ источниковъ.
Среди нихъ важное мѣсто занимала публицистика сторонниковъ реакціоннаго переворота 411 года, оставшаяся въ наслѣдіе IV вѣку. Реакціонеры старались связать съ именами Драконта и Солона свои идеи и программы; они представляли древнихъ реформаторовъ создателями желательнаго имъ «правильнаго» строя. Позднѣе, среди реставрированной аѳинской демократіи IV вѣка, сложились новыя консервативныя теченія, которыя отразились и на обработкѣ исторіи Аѳинъ. На первое мѣсто въ политикѣ выдвинулись блюстители торговыхъ и денежныхъ интересовъ Аѳинъ: не нарушая демократическихъ традицій, они искусно управляли массой народа, значительно смирившагося сравнительно съ воинственнымъ демосомъ V вѣка; они старались отодвинуть въ тѣнь грандіозную и бурную эпоху державной демократіи и, напротивъ, возвеличить тихую, сдержанную общинную жизнь старины.
Если аттидографы, подчинявшіеся этимъ политическимъ направленіямъ, строили разныя догадки относительно старинной власти Ареопага, способа выбора должностныхъ лицъ за 200 лѣтъ до ихъ времени и т. д., то Аристотель ввелъ всѣ эти частности въ стройную систему и съ искусствомъ профессора государственнаго права изложилъ превращенія аѳинской конституціи въ академически отточенномъ видѣ. Онъ сосчиталъ, сколько разъ смѣнялась въ Аѳинахъ форма политическаго устройства, и въ своемъ историческомъ очеркѣ говоритъ увѣренно: «Драконтова конституція состояла въ слѣдующемъ». «Въ устройствѣ Солона отмѣтимъ такіе-то выдающіеся моменты», и т. д. Аристотель добросовѣстно сообщаетъ при этомъ: вотъ мнѣніе враговъ демократіи, а вотъ догадка ея защитниковъ; но онъ не задумывается надъ необходимостью провѣрить фактическую основу ихъ гипотезъ.
Соціальная реформа Солона по Аристотелю и Плутарху. Исторію Аѳинъ съ конца VII вѣка и до конца VI вѣка мы знаемъ только въ характеристикахъ Аристотеля и Плутарха. Долгое время ихъ картины считались точными описаніями событій и учрежденій и вмѣстѣ съ тѣмъ служили цѣлямъ историко-педагогическимъ. Въ особенности фигура Солона и дѣло, имъ совершенное, сдѣлались какимъ-то классическимъ мѣстомъ для иллюстраціи старинной греческой политической мудрости. Намъ необходимо въ главныхъ чертахъ воспроизвести это изложеніе для того, чтобы разобраться въ поздней греческой композиціи, закрывшей отъ насъ дѣйствительное положеніе вещей. Лишь по устраненіи цѣлаго ряда фикцій можно попытаться возстановить нѣкоторыя, хотя и не вполнѣ ясныя реальныя очертанія исторіи аѳинской тиранніи.
По Аристотелю, въ Аѳинахъ чередуются эсимнеты, т.‑е. мирные посредники, создатели компромиссовъ, законно правящіе въ силу уполномоченія отъ народа, и тиранны, т.‑е. узурпаторы, установляющіе односторонне господство извѣстной партіи или фракціи. Эти дѣятели выдѣляются на фонѣ жестокой соціальной борьбы, въ которой рѣзко столкнулись богатые и бѣдные. Первымъ эсимнетомъ съ цѣлью примиренія враждующихъ партій выступилъ въ Аѳинахъ Драконтъ. Читая Аѳинскую Политію Аристотеля, можно усомниться, тотъ ли самый это Драконтъ, съ именемъ котораго связаны уголовные законы;
