Пфэ! — пробормоталъ онъ себѣ подъ носъ и, видимо недовольный мною, даже отвернулся отъ меня въ сторону.
Опять минуть десять ѣдемъ въ полномъ молчаніи.
Солнце уже сѣло, и тускнѣвшая окрестность слабо озарялась только гаснущимъ отблескомъ заката.
Вдругъ Соломонъ поднялся съ мѣста и схватился рукой за кушакъ кучера:
— Сшьтой! сшьтой!.. сшьто-ой! Тотъ въ недоумѣніи обернулся на Соломона и, укоротивъ возжи, придержалъ бойко разбѣжавшихся лошадей.
— Что̀ съ вами, Соломонъ Соломоновичъ? что́ вы хотите? — спрашиваю его.
— Нѣтъ, я такъ… на минутка гхотю выйти, розмяться.
И онъ соскочилъ съ подножки и зашелъ за коляску.
— Капитанъ! — вдругъ слышится мнѣ оттуда въ затылокъ его голосъ: — Теперь вудобная минута… Пока я буду издѣсъ, доставайте пазжялуста вашъ револве́ръ.
— Да не сто́итъ же, говорю вамъ.
— Э, нѣтъ… Это вже пазжволте!.. Ну-
Пфэ! — пробормотал он себе под нос и, видимо недовольный мною, даже отвернулся от меня в сторону.
Опять минуть десять едем в полном молчании.
Солнце уже село, и тускневшая окрестность слабо озарялась только гаснущим отблеском заката.
Вдруг Соломон поднялся с места и схватился рукой за кушак кучера:
— Сшьтой! сшьтой!.. сшьто-ой! Тот в недоумении обернулся на Соломона и, укоротив вожжи, придержал бойко разбежавшихся лошадей.
— Что с вами, Соломон Соломонович? что вы хотите? — спрашиваю его.
— Нет, я так… на минутка гхотю выйти, розмяться.
И он соскочил с подножки и зашел за коляску.
— Капитан! — вдруг слышится мне оттуда в затылок его голос: — Теперь вудобная минута… Пока я буду издес, доставайте пазжялуста ваш револвер.
— Да не сто́ит же, говорю вам.
— Э, нет… Это вже пазжволте!.. Ну-
