в России, им преданного; он проводил свои идеи и рекомендовал своих лиц.
Председатель. — Каковы же были формы общения этого проходимца с бывшей императрицей и с Вырубовой?
Воейков. — Они совершенно искренно, я в этом убежден, верили в его святость, относились к нему, как к православному — ведь это рекомендация Питирима и Варнавы; они действительно верили, что этот человек им предан.
Председатель. — Как вы лично относились к Распутину?
Воейков. — Никак. Он порывался ко мне, я раз имел случай его встретить, видел его пять минут у Вырубовой. Я случайно зашел днем, и мне было неудобно сразу уйти. Я на него посмотрел, вижу — простой человек, который все время держит себя невоспитанно; я посидел пять минут и ушел. Второй раз я видел его в коридоре, в больнице. Третий раз — после крушения поезда с Вырубовой; я вошел к ней в дом в одно время с ним. Я взял фуражку и вышел. Всего три раза в жизни я видел Распутина. Чтобы позировать, что он со мной в хороших отношениях, он иногда писал мне записки с крестиком: «Дорогой мой…» и т. д.
Председатель. — Там был крестик с буквами Х. В. — Христос воскресе?
Воейков. — Затем, он присылал ко мне просителей, я ни одного просителя не принял; только двух девочек Полятус, меня просили заплатить за них в гимназию; ну я заплатил.
Председатем. — Скажите, что же делал Распутин у царицы или у Вырубовой, в присутствии царицы?
Воейков. — Я ни разу там не был. Всегда отклонял всякие разговоры, всегда говорил, что он их подведет.
Председатель. — Вы ни разу не были, но вы, вероятно, составили себе представление?
Воейков. — Мое убеждение лично, что ее величество смотрела на него, как на святого человека… Она всегда таких любила. Появился раз босоножка в Царском Селе, просил посох. Она подарила ему, как святому человеку, простой посох, он выругался и бросил.
Председатель. — Вы не считали Распутина хлыстом?
Воейков. — Нет, я его просто считал жуликом, а хлыстом не имел оснований его считать.
Председатель. — А вы интересовались хлыстовщиной?
Воейков. — Нет.
Председатель. — Почему же к вам попала эта статья Гофштеттера?
Воейков (смотрит рукопись). — Я не помню ее. Ко мне масса поступала таких бумаг, я даже их не читал.
Председатель. — А не знаете, г-жа Вырубова интересовалась этой сектой?
