нами видѣннаго; итакъ вѣроятно, что онъ, не могши видѣть плоскаго Яконо-Сима, назвалъ сей островъ Танао-Сима. Японскіе толмачи увѣрили меня, что настоящее имя гористаго острова, лежащаго на SW отъ Якона-Сима, есть Тенега-Тима, подъ коимъ и означилъ я его на своихъ картахъ. Средина сего острова находится подъ 30°,21′ широты и 229°,30′,50″ долготы.
Въ 2 часа была глубина 75 саженей. Дно состояло изъ песку сѣраго цвѣта, смѣшеннаго съ черными и желтыми пятнами и изъ раздробленныхъ раковинъ. Вѣтръ утихъ мало помалу. Въ сіе время мы увидѣли идущую прямо на насъ струю теченія, встрѣчнаго съ прежнимъ, и вскорѣ попались въ оную. Она несла съ собою весьма много травы, изломанныхъ пней и досокъ. Корабль рулю не повиновался и его влекло къ берегу. Въ половинѣ пятаго часа сила теченія уменьшилась столько, что кораблемъ опять управлять можно было, почему и велѣлъ я держать курсъ параллельно къ берегу т. е. на SW. Скоро потомъ показался небольшой, высокой островъ съ двумя широкими вершинами, которой признали мы островомъ Вульканомъ. Съ вершины мачты видны были нѣкоторые малые острова, такъ же и южная оконечность Сатцума. Ясная ночь и слабой вѣтръ были причиною, что мы не легли въ дрейфъ, но продолжали идти подъ малыми парусами. На Сатцумѣ и на островѣ Яконо-Сима горѣлъ огонь во многихъ мѣстахъ; почему ночное наше плаваніе и могло быть, при нѣкоторой осторожности, совершенно безопаснымъ. Глубина, которую измѣряли мы безпрестанно, была отъ 50 до 60 саженей. Грунтъ одинаковъ съ най-
