деспотизмѣ зачатки свободы. То, что́ выиграли патриціи, было утрачено не общиной, а должностною властью; хотя сама община пріобрѣла лишь немного незначительныхъ правъ, которыя были гораздо менѣе практичны и менѣе очевидны, чѣмъ пріобрѣтенія знати, и оцѣнить которые не былъ въ состояніи даже одинъ изъ тысячи, но они заключали въ себѣ ручательство за будущее. До сихъ поръ осѣдлое населеніе было въ политическомъ отношеніи ничто́, а старинное гражданство — всё; но съ той минуты, какъ первое стало общиной, старое гражданство было побѣждено; правда, до полнаго гражданскаго равенства еще было далеко, но вѣдь взятіе крѣпости считается несомнѣннымъ не тогда только, когда заняты послѣднія позиціи, а когда пробита первая брешь. Поэтому римская община была права, когда вела начало своего политическаго существованія съ учрежденія консульства. — Не смотря на то, что республиканская революція прежде всего утвердила господство юнкерства, она основательно можетъ быть названа побѣдой прежняго осѣдлаго населенія или плебы; но въ этомъ послѣднемъ значеніи революція вовсе не имѣла такого характера, который мы привыкли въ наше время называть демократическимъ. Чисто-личныя достоинства, безъ помощи знатнаго происхожденія и богатства, конечно, могли достигать вліянія и почета легче при владычествѣ царей, чѣмъ при владычествѣ патриціевъ. При царяхъ, доступъ въ сословіе патриціевъ ни для кого не былъ легально закрытъ, а теперь высшая цѣль плебейскаго честолюбія стала заключаться въ томъ, чтобъ попасть въ число безмолвныхъ придаточныхъ членовъ сената. Къ тому-же было въ порядкѣ вещей, что владычествовавшее сословіе, допуская въ свою среду плебеевъ, дозволяло засѣдать рядомъ съ собою въ сенатѣ не безусловно самымъ способнымъ людямъ, а преимущественно такимъ, которые стояли во главѣ богатыхъ и знатныхъ плебейскихъ фамилій; эти же фамиліи стали тщательно оберегать доставшіяся имъ въ сенатѣ мѣста. Поэтому, между тѣмъ какъ въ средѣ стараго гражданства существовала равноправность, напротивъ того, новые граждане или прежніе осѣдлые жители стали съ самаго начала дѣлиться на нѣсколько привилегированныхъ фамилій и на отодвинутую назадъ толпу. Но при центуріальной организаціи силы общины сосредоточились въ томъ классѣ, который со времени совершоннаго Сервіемъ преобразованія арміи и податной системы преимущественно передъ другими несъ на себѣ гражданскія повинности, — въ классѣ осѣдлыхъ жителей, и преимущественно не на крупныхъ и не на мелкихъ землевладѣльцахъ, а на сословіи земледѣльцевъ средней руки, причемъ преимущество было на сторонѣ пожилыхъ людей, потому что хотя они и были менѣе многочисленны, но составляли для подачи голосовъ столько-же отдѣленій, какъ и молодёжь. Поэтому въ то время, какъ старое гражданство съ своей родовой знатью было
деспотизме зачатки свободы. То, что́ выиграли патриции, было утрачено не общиной, а должностною властью; хотя сама община приобрела лишь немного незначительных прав, которые были гораздо менее практичны и менее очевидны, чем приобретения знати, и оценить которые не был в состоянии даже один из тысячи, но они заключали в себе ручательство за будущее. До сих пор оседлое население было в политическом отношении ничто, а старинное гражданство — всё; но с той минуты, как первое стало общиной, старое гражданство было побеждено; правда, до полного гражданского равенства еще было далеко, но ведь взятие крепости считается несомненным не тогда только, когда заняты последние позиции, а когда пробита первая брешь. Поэтому римская община была права, когда вела начало своего политического существования с учреждения консульства. — Несмотря на то, что республиканская революция прежде всего утвердила господство юнкерства, она основательно может быть названа победой прежнего оседлого населения или плебы; но в этом последнем значении революция вовсе не имела такого характера, который мы привыкли в наше время называть демократическим. Чисто личные достоинства, без помощи знатного происхождения и богатства, конечно, могли достигать влияния и почета легче при владычестве царей, чем при владычестве патрициев. При царях, доступ в сословие патрициев ни для кого не был легально закрыт, а теперь высшая цель плебейского честолюбия стала заключаться в том, чтоб попасть в число безмолвных придаточных членов сената. К тому же было в порядке вещей, что владычествовавшее сословие, допуская в свою среду плебеев, дозволяло заседать рядом с собою в сенате не безусловно самым способным людям, а преимущественно таким, которые стояли во главе богатых и знатных плебейских фамилий; эти же фамилии стали тщательно оберегать доставшиеся им в сенате места. Поэтому, между тем как в среде старого гражданства существовала равноправность, напротив того, новые граждане или прежние оседлые жители стали с самого начала делиться на несколько привилегированных фамилий и на отодвинутую назад толпу. Но при центуриальной организации силы общины сосредоточились в том классе, который со времени совершённого Сервием преобразования армии и податной системы преимущественно перед другими нёс на себе гражданские повинности, — в классе оседлых жителей, и преимущественно не на крупных и не на мелких землевладельцах, а на сословии земледельцев средней руки, причем преимущество было на стороне пожилых людей, потому что хотя они и были менее многочисленны, но составляли для подачи голосов столько же отделений, как и молодёжь. Поэтому в то время, как старое гражданство с своей родовой знатью было
