имѣются вообще люди, которые убиваютъ себя, а также не потому въ теченіе опредѣленнаго періода времени въ каждомъ обществѣ насчитывается опредѣленное число самоубійствъ. Причина, производящая это явленіе, неизбѣжно ускользаетъ отъ вниманія тѣхъ, которые наблюдаютъ только индивидовъ, потому что она лежитъ внѣ ихъ. Чтобы открыть ее, надо подняться выше отдѣльныхъ самоубійствъ и подмѣтить то, что соединяетъ ихъ воедино. Намъ могутъ возразить, что если-бы не существовало достаточнаго количества неврастениковъ, то соціальныя причины не могли бы произвести всѣхъ своихъ результатовъ. Но фактически нѣтъ такого общества, гдѣ-бы различныя формы нервной дегенераціи не предоставляли въ жертву самоубійству большее число кандидатовъ, чѣмъ нужно. Лишь для нѣкоторыхъ изъ нихъ открывается, если можно такъ выразиться, вакансія,—а именно для тѣхъ, которые въ силу личныхъ обстоятельствъ стоятъ ближе къ пессимистическимъ теченіямъ и, вслѣдствіе этого, способны сильнѣе пережить на себѣ ихъ вліяніе.
Но остается разрѣшить еще одинъ вопросъ. Такъ какъ ежегодно насчитывается одинаковое число самоубійствъ, то, очевидно, соціальная тенденція къ самоубійству не захватываетъ одновременно всѣхъ тѣхъ, кого она можетъ и должна захватить. Тѣ индивиды, которые обречены стать ея жертвой на слѣдующій годъ, въ настоящее время уже существуютъ; большинство изъ нихъ принимаетъ участіе въ коллективной жизни и, слѣдовательно, подчиняется ея вліянію. Чѣмъ же объясняется то обстоятельство, что вліяніе это ихъ временно щадитъ? Легко понятно, конечно, что одинъ годъ необходимъ для того, чтобы это вліяніе могло цѣликомъ проявить свое воздѣйствіе на индивида. Такъ какъ условія соціальной жизни не одни и тѣ же въ разныя времена года, ихъ воздѣйствіе также мѣняетъ свою интенсивность и свое направленіе въ зависимости отъ временъ года. Только тогда, когда годъ свершитъ свой кругъ, можно сказать, что уже осуществились всѣ тѣ комбинаціи
