ВЪ САРАТОВѢ.[1]
Зарожденіе книжной торговли и развитіе ея стоитъ, разумѣется, въ зависимости отъ спроса на книги, отъ большаго или меньшаго интереса къ нимъ, каковой спросъ и интересъ является по мѣрѣ развитія грамотности и школьнаго образованія.
Въ прошломъ столѣтіи число грамотныхъ у насъ было не велико, причемъ грамота служила лишь для религіозныхъ потребностей. И изъ числа духовныхъ лидъ многія были въ то время малограмотны или почти безграмотны. Многіе священники Саратовской губерніи сбивались въ чтеніи символа вѣры и заповѣдей Господнихъ. Въ 1786 году во всей казанской епархіи, въ которой числился тогда Саратовъ, оказалось свыше 380 священно-церковно-служителей, изъ коихъ одни были неисправны въ чтеніи, а другіе и совсѣмъ читать и писать не умѣли, почему предположено было, въ силу указа Св. Синода отъ 15 апрѣля 1784 года, по исключеніи изъ церковнаго причта, отослать ихъ въ свѣтскія команды. Причина такой безграмотности очень понятна: учебныхъ заведеній въ Саратовскомъ краѣ въ то время не было. Правительство силою заставляло учить дѣтей духовныхъ лицъ, для чего приказывало отсылать ихъ въ Казань и Астрахань. Были двѣ попытки въ прошломъ столѣтіи открыть духовное училище въ Саратовѣ въ 1770-хъ и 1780-хъ годахъ, но неудачныя. Первое открытое училище, послѣ пожара зданія его, перевели въ Пензу, а второе, по случаю открытія астраханской духовной семинаріи, перевели въ Астрахань.
Открытое въ 1786 г., по волѣ Императрицы Екатерины II, первое свѣтское учебное заведеніе въ Саратовѣ — главное народное училище не могло въ скоромъ времени повліять на возвышеніе образователь-
- ↑ Для настоящей статьи мы пользуемся немногими печатными свѣдѣніями, находящимися въ „Трудахъ Саратовской Ученой Архивной Комиссіи“, а больше всего устными разсказами старожиловъ.
