вымъ и невредимымъ. Бѣдняга находился въ постоянной тревогѣ и страхѣ, слыша сильную пальбу и полагая, что я нахожусь на полѣ битвы. Но на меня пороховой дымъ, возбуждающіе, потрясающіе весь организмъ, часы сраженія, это громадное столкновеніе человѣческихъ судебъ — на меня все это произвело цѣлебное дѣйствіе. Припадки черной меланхоліи, которымъ я подвергался, исчезли среди бурныхъ событій. Я сталъ думать о продолженіи моей импровизированной военной жизни. Гагаринъ чувствовалъ себя, послѣ паденіясъ лошади, столь нездоровымъ, что не хотѣлъ выѣзжать изъ Вѣны, но за то Виттъ и Горголи не оставляли меня. Съ возможною поспѣшностью я добылъ себѣ верховаго и вьючнаго коней, что вовсе было не трудно, такъ какъ держать лошадей всякому было затруднительно и опасно, по случаю французскихъ реквизиций. Обзаведясь такимъ образомъ, 8-го іюля, рано утромъ, выѣхалъ я со своими спутниками, и мы достигли вечеромъ главной квартиры въ Волькерсдорфѣ, съ грустью проѣхавъ по прекрасной, но разоренной и опустошенной мѣстности. Все время шелъ дождь; моя вьючная лошадь, на которой сидѣлъ лакей, захромала; на меня, послѣ многихъ лѣтъ, проведенныхъ en péquin[1] и въ сухомъ платьѣ, сырость теперь производила тоже вліяніе какъ на кошку; квартиры были дурныя и то съ трудомъ ихъ можно было получить; однимъ словомъ, при концѣ перваго походнаго дня оказалось довольно невзгодъ. Но мы не помышляли объ отдыхѣ, и на другое утро продолжали походъ на Вюльферсдорфъ, уже среди тѣсноты отъ военныхъ дѣйствій. Тамъ узнали мы, что главная часть австрійской арміи отступили чрезъ Голлабруннъ къ Цнайму, преслѣдуемая корпусомъ Массены, между тѣмъ какъ Мармонъ принялъ направленіе на Лаа и Таю. Послѣдовалъ быстрый поворотъ на лѣво и мы пошли на Таю по непроходимымъ дорогамъ. На каждомъ шагу встрѣчали мы сожженные мосты или прорванныя плотины, однако Массенѣ все таки удалось нагнать австрійскій арріергардъ у Голлабрунна, гдѣ дѣло дошло до серьезной стычки. Здѣсь австрійская кавалерія положительно отразила атаку французскихъ кирассиръ и вообще выказала блестящее превосходство; но такъ какъ отступленіе было уже дѣломъ рѣшеннымъ, то она не воспользовалась своимъ успѣхомъ. Корпусъ Мармона двинулся между тѣмъ отъ Лаа къ Цнайму во флангѣ австрійцевъ, а Массена слѣдовалъ за ними туда же прямо по большой дорогѣ, и выбилъ ихъ изъ позиціи послѣ ожесточеннѣйшаго боя. Въ тоже время въ главную квартиру Наполеона прибылъ князь Іоганъ Миленштейнъ, храбрый, богатый магнатъ, который во время всего похода такъ мало дорожилъ жизнью, какъ будто у него
- ↑ Péquin во Франціи, какъ извѣстно, во время блистательнаго могущественнаго владычества Наполеона, назывался всякій, кто не былъ военнымъ, и считался предметомъ презрѣннымъ.
