завидно въ глазахъ свѣта; мы возвысимъ его честнымъ трудомъ и сохранимъ безупречнымъ свое имя. На наше счастіе, мы живемъ въ странѣ, гдѣ этого совершенно достаточно, гдѣ, благодаря Бога, люди равны и различаются только по своимъ личнымъ заслугамъ.
Трэси хотѣлъ остановить ее, но она не дала ему выговорить ни слова.
— Я еще несовсѣмъ исправилась, но я хочу очиститься отъ всѣхъ слѣдовъ искусственности и нелѣпыхъ претензій; я хочу стать на одинаковый уровень съ тобою и быть тебѣ достойной подругой. Мой отецъ серьезно считаетъ себя графомъ: не станемъ его разочаровывать! Странная фантазія тѣшитъ старика и никому не приноситъ вреда. О томъ же мечтали и его предки. Это былъ пунктъ умопомѣшательства въ домѣ Селлерсовъ изъ рода въ родъ и я отчасти унаслѣдовала ихъ безуміе, однако, оно не пустило во мнѣ глубокихъ корней. Теперь я отбросила свое заблужденіе, и въ добрый часъ! Два дня назадъ я втайнѣ гордилась званіемъ дочери мнимаго графа и воображала, что достойной меня партіей можетъ быть только человѣкъ одинаковаго со мной происхожденія; между тѣмъ сегодня… О, какъ я благодарна тебѣ за твою любовь! Она исцѣлила мой больной мозгъ, возстановила мое здравомысліе. Теперь я могу поклясться, что никакой графскій сынъ въ цѣломъ мірѣ….
— Остановись, не надо, не надо!..
— Что съ тобой? Ты испугался? Что это значитъ?
— Ничего, я только хотѣлъ сказать… — Однако, онъ ничего не могъ придумать и лишь воскликнулъ съ увлеченіемъ, стараясь скрыть свое замѣшательство: — О, какъ ты прекрасна! У меня захватываетъ духъ, когда твоя красота сіяетъ такъ ярко!
Это было сказано очень умно, кстати, искреннимъ тономъ и говорившій получилъ свою награду.
— Постой? На чемъ я остановилась? Да, графскій титулъ моего отца чистѣйшая выдумка. Взгляни на эти страшилища по стѣнамъ. Ты навѣрно воображалъ, что это портреты его предковъ, графовъ Росморовъ? Какъ бы ни такъ! Это хромолитографіи, изображающія знаменитыхъ американцевъ и все новѣйшей эпохи; но отецъ отодвинулъ ихъ на тысячу лѣтъ назадъ съ помощью грубыхъ передѣлокъ. Вотъ, напримѣръ, Андрью Джексонъ. У насъ онъ, худо-ли, хорошо-ли, сходитъ за послѣдняго американскаго графа, а новѣйшее сокровище коллекціи выдаютъ за молодого англійскаго наслѣдника. Я говорю вонъ про того идіота, задрапированнаго траурнымъ крэпомъ. На самомъ же дѣлѣ онъ башмачникъ, а вовсе не лордъ Берклей.
— Ты увѣрена въ томъ?
