скаго пола. Однако, не все же еще потеряно, — сказалъ я самъ себѣ. И въ ту же минуту въ умѣ моемъ промелькнулъ спасительный планъ. Ты родилась въ полночь; никто, кромѣ врача, мамки и 6-ти нянекъ, не зналъ, дѣвочка ты или мальчикъ. Черезъ часъ всѣ свидѣтели твоего рожденія были повѣшены, и на слѣдующее утро, «съ великимъ веселіемъ и радостью, облетѣла всѣ мои владѣнія вѣсть, что у барона Клугенштейна родился сынъ, — наслѣдникъ могущественнаго Бранденбурга! И съ тѣхъ поръ эта тайна оставалась для всѣхъ скрытой. Родная сестра твоей матери была твоей единственной нянькой, и мы больше ничего не боялись. Но, когда тебѣ минуло 10 лѣтъ, у Ульриха родилась дочь. Мы были опечалены этимъ, хотя и не теряли надежды, что оспа, врачи и другіе естественные враги дѣтей поправятъ дѣло… Мы разочаровались въ нашихъ ожиданіяхъ: она осталась жива, росла и хорошѣла, — проклятіе на ея голову! Но что же изъ этого? О чемъ намъ тревожиться? Вѣдь мы же имѣемъ… ха! ха! ха!.. — сына! Развѣ не нашему сыну предназначено стать герцогомъ?! Развѣ это не такъ, возлюбленный нашъ Конрадъ? Пусть ты — 28-ми-лѣтняя дѣвушка, но вѣдь подъ другимъ, не мужскимъ, именемъ тебя никто никогда не зналъ! А между тѣмъ старость потихонько подкралась уже къ моему брату, онъ началъ слабѣть и хирѣть. Государственныя заботы становятся ему въ тягость. И вотъ теперь онъ выразилъ желаніе, чтобы ты явился къ нему и не только по имени, но и въ дѣйствительности сталъ герцогомъ. Твоя свита уже ожидаетъ тебя… Сегодня ночью ты отправляешься… Выслушай же, что я тебѣ скажу, и постарайся не забыть ни единаго моего слово. Существуетъ законъ настолько же древній, какъ и сама Германія. Онъ угрожаетъ смертью каждой женщинѣ, которая, хотя бы на минуту, возсядетъ на герцогскій тронъ, если она предварительно и всенародно не была торжественно коронована. Обрати вниманіе на это! Скромность — прежде всего! Всѣ свои судебныя рѣшенія произноси передъ кресломъ перваго министра, у ступеней трона. Такъ поступай до тѣхъ поръ, пока не свершится коронація, — только тогда жизнь твоя будетъ внѣ опасности. Совершенно невѣроятно, чтобы твой полъ могъ быть какъ-нибудь обнаруженъ, но умъ повелѣваетъ намъ предусматривать всякія случайности, какія только возможны въ этой призрачной жизни!
— Дорогой отецъ! Теперь я знаю причину, почему вся жизнь моя была сплошною ложью? Все для того только, чтобы я теперь имѣла возможность лишить законныхъ правъ мою кузину! Пощади меня, отецъ, пощади свое родное дитя!
— Дурацкое отродье! И это — твоя благодарность за то великое счастье, которое создалъ для тебя мой мозгъ? Клянусь прахомъ
