къ стаѣ гнавшихся за мною собакъ. Опишу много русскихъ вельможъ и не вельможъ, См—ву между прочимъ, ея диффамацію и какъ это вышло враньемъ и клеветой [2]. Не пощажу я себя — клянусь не пощажу, сама зажгу съ четырехъ концовъ лѣсъ родной — Общество сирѣчь — и погибну — но погибну въ огромной компаніи. Дастъ Богъ помру, подохну тотчасъ по публикаціи; — а нѣтъ, не допуститъ «хозяинъ» [3] — такъ мнѣ-то чего бояться? Развѣ я преступница противъ законовъ? Развѣ я убивала кого, грабила, чернила? Я американская гражданка и въ Россію мнѣ не ѣхать. Отъ Блаватскаго, коли и живъ — чего мнѣ бояться; мы съ нимъ тридцать восемь лѣтъ какъ разстались, пожили затѣмъ три съ половиною дня въ 1863 г. въ Тифлисѣ, да и опять разстались. Ме—рфъ? — Плевать мнѣ на него эгоиста и лицемѣра. Онъ меня выдалъ, погубилъ разсказавъ вранье медіуму Юму — который позоритъ меня уже десять лѣтъ — ну тѣмъ хуже для него. Вы поймите — ради Общества я дорожила своей репутаціей эти десять лѣтъ, дрожала, какъ бы слухи основанные по моимъ же стараніямъ (великолѣпный казусъ для психологовъ, для Richet съ Ко) и преувеличенные во сто разъ, не бросили бы безчестія на Общество, замаравъ меня. Я готова была на колѣняхъ молиться за тѣхъ, которые помогали мнѣ бросить завѣсу на мое прошлое — отдать жизнь и всѣ силы тѣмъ, кто помогалъ мнѣ. Но теперь? Неужели вы или медіумъ Юмъ или Ме—рфъ или кто-либо въ мірѣ устрашитъ меня угрозами, когда я сама рѣшилась на полную исповѣдь? Смѣшно. Я мучилась и убивалась изъ страха и боязни, что поврежу Обществу, убью его. Но теперь я болѣе не мучусь. Я все обсудила холодно и здраво, я все рискнула на
- ↑ см. Главу VIII. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
- ↑ Прошу читателей вспомнить этотъ курьезный инцидентъ, разсказанный въ первыхъ главахъ моей статьи [1] Блаватская уже забыла, что мнимая диффамація госпожи См—вой вовсе не была опровергнута хоть сколько-нибудь удовлетворительнымъ образомъ.
- ↑ Что можетъ быть возмутительнѣе и характернѣе этихъ: „дастъ Богъ помру“ и „а нѣтъ, не допуститъ „хозяинъ“»..! Впрочемъ сноски въ этомъ письмѣ напрашиваются при каждомъ словѣ, а потому — лучше ихъ совсѣмъ не дѣлать, этотъ курьезнѣйшій документъ слишкомъ краснорѣчивъ и безъ подстрочныхъ примѣчаній.
к стае гнавшихся за мною собак. Опишу много русских вельмож и не вельмож, См-ву между прочим, ее диффамацию и как это вышло враньем и клеветой [2]. Не пощажу я себя — клянусь не пощажу, сама зажгу с четырех концов лес родной — Общество сиречь — и погибну — но погибну в огромной компании. Даст Бог помру, подохну тотчас по публикации; — а нет, не допустит «хозяин» [3] — так мне-то чего бояться? Разве я преступница против законов? Разве я убивала кого, грабила, чернила? Я американская гражданка и в Россию мне не ехать. От Блаватского, коли и жив — чего мне бояться; мы с ним тридцать восемь лет как расстались, пожили затем три с половиною дня в 1863 г. в Тифлисе, да и опять расстались. Ме-рф? — Плевать мне на него эгоиста и лицемера. Он меня выдал, погубил рассказав вранье медиуму Юму — который позорит меня уже десять лет — ну тем хуже для него. Вы поймите — ради Общества я дорожила своей репутацией эти десять лет, дрожала, как бы слухи основанные по моим же стараниям (великолепный казус для психологов, для Richet с Ко) и преувеличенные во сто раз, не бросили бы бесчестия на Общество, замарав меня. Я готова была на коленях молиться за тех, которые помогали мне бросить завесу на мое прошлое — отдать жизнь и все силы тем, кто помогал мне. Но теперь? Неужели вы или медиум Юм или Ме-рф или кто-либо в мире устрашит меня угрозами, когда я сама решилась на полную исповедь? Смешно. Я мучилась и убивалась из страха и боязни, что поврежу Обществу, убью его. Но теперь я более не мучусь. Я все обсудила холодно и здраво, я все рискнула на
- ↑ см. Главу VIII. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
- ↑ Прошу читателей вспомнить этот курьезный инцидент, рассказанный в первых главах моей статьи [1] Блаватская уже забыла, что мнимая диффамация госпожи См-вой вовсе не была опровергнута хоть сколько-нибудь удовлетворительным образом.
- ↑ Что может быть возмутительнее и характернее этих: „Даст Бог помру“ и „а нет, не допустит „хозяин“»..! Впрочем сноски в этом письме напрашиваются при каждом слове, а потому — лучше их совсем не делать, этот курьезнейший документ слишком красноречив и без подстрочных примечаний.
