Теэт. Очевидно, были.
Ин. Такъ и въ отношеніи къ безстыдству, несправедливости и трусости, не бываетъ ли обыкновенно обуздательнѣе всѣхъ искусствъ надлежащій судъ[1]?
Теэт. По крайней мѣрѣ, сказать такъ будетъ всего правдоподобнѣе, по сужденію человѣческому.
Ин. Что же? въ отношеніи ко всему вообще незнанію, можетъ быть, кто правильнѣе указалъ бы на что нибудь иное, кромѣ учительства?
Теэт. Ни на что болѣе.
Ин. Положимъ. Но учительства одинъ ли только надобно B. назвать родъ, или больше? Не два ли есть величайшихъ его родовъ? Смотри.
Теэт. Смотрю.
Ин. И, мнѣ кажется, такимъ-то образомъ мы очень скоро найдемъ искомое.
Теэт. Какимъ?
Ин. Когда посмотримъ, незнаніе не имѣетъ ли по срединѣ какого нибудь разрѣза. Вѣдь если оно будетъ двоякимъ, то, явно, заставитъ и учительство принять двѣ части, въ одномъ родѣ, по одиночкѣ, соотвѣтствующихъ каждой его сторонѣ.
Теэт. Такъ что же? открывается ли предъ тобою какъ нибудь то, что теперь ищется?
C.Ин. Въ незнаніи представляется мнѣ большой какой-то и трудный для обозрѣнія отдѣльный видъ, соотвѣтствующій вѣскостію всѣмъ прочимъ его частямъ.
- ↑ Надлежащій судъ, προςήκουσα δίκη. Этотъ терминъ какъ-то не подходитъ подъ общій характеръ дѣленій въ Софистѣ и даже не совсѣмъ правильно поставляется въ рядъ искусствъ; да и дальнѣйшія слова Теэтета: «по крайней мѣрѣ, сказать такъ будетъ правдоподобнѣе, по сужденію человѣческому», очевидно не въ ладу съ понятіемъ о «надлежащемъ судѣ». Мнѣ кажется, лучше было бы слова текста поставить въ такомъ порядкѣ: οὐκοῦν καὶ περὶ μὲν ὕβριν καὶ ἀδικίαν καὶ δειλίαν τεχνῶν μάλιστα δὴ πάντων πέφυκε ἡ κολαστική. Въ такомъ случаѣ, гимнастикѣ въ отношеніи къ тѣлу совершенно соотвѣтствовало бы искусство обузданія или карательное въ отношеніи къ душѣ. А надлежащій судъ легко могъ бы быть принятъ за глоссему, которою какой нибудь схоліастъ хотѣлъ объяснить значеніе τῆς κολαστικῆς.
Теэт. Очевидно, были.
Ин. Так и в отношении к бесстыдству, несправедливости и трусости, не бывает ли обыкновенно обуздательнее всех искусств надлежащий суд[1]?
Теэт. По крайней мере, сказать так будет всего правдоподобнее, по суждению человеческому.
Ин. Что же? в отношении ко всему вообще незнанию, может быть, кто правильнее указал бы на что-нибудь иное, кроме учительства?
Теэт. Ни на что более.
Ин. Положим. Но учительства один ли только надобно B. назвать род, или больше? Не два ли есть величайших его родов? Смотри.
Теэт. Смотрю.
Ин. И, мне кажется, таким-то образом мы очень скоро найдем искомое.
Теэт. Каким?
Ин. Когда посмотрим, незнание не имеет ли посредине какого-нибудь разреза. Ведь если оно будет двояким, то, явно, заставит и учительство принять две части, в одном роде, поодиночке, соответствующих каждой его стороне.
Теэт. Так что же? открывается ли пред тобою как-нибудь то, что теперь ищется?
C.Ин. В незнании представляется мне большой какой-то и трудный для обозрения отдельный вид, соответствующий вескостию всем прочим его частям.
——————
- ↑ Надлежащий суд, προςήκουσα δίκη. Этот термин как-то не подходит под общий характер делений в Софисте и даже не совсем правильно поставляется в ряд искусств; да и дальнейшие слова Теэтета: «по крайней мере, сказать так будет правдоподобнее, по суждению человеческому», очевидно не в ладу с понятием о «надлежащем суде». Мне кажется, лучше было бы слова текста поставить в таком порядке: οὐκοῦν καὶ περὶ μὲν ὕβριν καὶ ἀδικίαν καὶ δειλίαν τεχνῶν μάλιστα δὴ πάντων πέφυκε ἡ κολαστική. В таком случае, гимнастике в отношении к телу совершенно соответствовало бы искусство обуздания или карательное в отношении к душе. А надлежащий суд легко мог бы быть принят за глоссему, которою какой-нибудь схолиаст хотел объяснить значение τῆς κολαστικῆς.
